ЭТНОКУЛЬТУРНАЯ АДАПТАЦИЯ
ПОЗДНИХ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ В
ЗАПАДНОЙ СИБИРИ
(конец XIX - I четверть XX вв.)

Специальность 07.00.07 -
этнография, этнология и антропология

Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук

Работа выполнена в секторе этнографии Сибири
Института археологии и этнографии СО РАН

Защита состоялась 12 мая 2004 г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Изучение особенностей этнического развития и этнокультурной адаптации дисперсно расселенных национальных групп, проживающих в отрыве от основной массы этноса, вне его территории, является одним из актуальных направлений исследований российской этнографической и исторической науки [Арутюнов, 2000a, б; Дробижева, 1989; Дятлов, 1999; Семенов, 2000; Тишков, 1989, 2000а, б; Шнирельман, 1999]. Интерес к таким этническим образованиям в последние годы возрос в связи с интенсификацией в них современных этнических процессов, которые могут служить индикатором тенденций и направлений развития этносов, к которым они принадлежат. Перед исследователями встает задача изучения специфики этнического развития национальных групп, оказавшихся в иноэтничном окружении, а также выявления факторов, определяющих эту специфику и влияющих на адаптацию (хозяйственную, культурную, языковую) к новым внешним условиям и обстоятельствам. Для обозначения подобных групп в этнографической литературе, наряду с употребляющимися терминами "национальная группа", "малая этническая группа", "этнолокальная группа" закрепилось понятие "этнодисперсная группа" [Сусоколов, 1987].

Диссертационное исследование посвящено проблеме этнокультурной адаптации представителей этнолокальных групп (сельских диаспор) Западной Сибири - латышей, немцев, украинцев, чувашей и эстонцев, - сформировавшихся в лесостепной полосе этого обширного региона в результате массовых переселений конца XIX - первой четверти XX в. Объединяет эти группы, имеющие различные языки, конфессиональную принадлежность и культуру, одно - особенности дисперсного проживания в иноэтничной и иноязыковой среде численно преобладающего русского населения.

Целью работы является изучение особенностей этнического развития и этнокультурной адаптации означенных выше групп переселенческого населения Западной Сибири.

Используемое в работе сочетание "поздние переселенцы" не случайно: представители каждого этноса, группы которых мы изучали, переселялись в Сибирь и ранее, как минимум, со времен петровской эпохи; однако таковые переселения были, скорее, индивидуальными миграциями конкретных лиц, семей или небольших объединений, что не позволяет нам причислить их к разряду "переселений" в рамках устоявшегося понятия.

Основные задачи исследования:

1) изучение истории формирования этнических массивов рассматриваемых нами этнолокальных групп;

2) определение причин и путей масштабных миграций, изучение роли государства в процессах переселения, водворения и землеустройства переселенцев;

3) рассмотрение проблемы переноса и адаптации к новым природно-климатическим условиям традиционного хозяйства описываемых групп;

4) освещение проблемы адаптации традиционной материальной культуры в новых природных условиях и новом, как правило, иноэтничном, окружении;

5) изучение вопросов развития национальных языков и языковой адаптации переселенцев в иноязыковой среде в условиях дисперсного расселения в преобладающей массе русского населения.

Объектом нашего изучения явилось сельское латышское, немецкое, украинское, чувашское и эстонское население Кемеровской, Новосибирской, Омской, Томской и Тюменской областей Западной Сибири в рамках массивов, сформировавшихся в конце XIX - первой четверти XX вв. Выбор этот не случаен: именно в эти годы в истории Российского государства в целом и Сибири в особенности имел место быть феномен широкомасштабного переселения и освоения новых, ранее не подвергшихся хозяйственному освоению, огромных пространств Северной Евразии. В последующем основная часть переселений носила насильственно-вынужденный характер и была связана либо с прямыми насильственными перемещениями целых народов или их частей, также как и социальных слоев и групп, либо с нуждами и тяготами Второй мировой войны и послевоенного развития (в известной мере к этому можно отнести и освоение целины).

Фактически, исследовались группы переселенческого населения в границах бывшей Тобольской и Томской губерний. Территория современного Алтайского края не была включена в данную работу в силу особенностей административного устройства этой части России во времена существования Российской империи - наличие обширных кабинетных земель, казачьих линий, "инородческих" округов, закрытых для переселенцев.

Также не случаен и выбор этнолокальных групп, ставших объектом нашего исследования - формирование их было, фактически, синхронным; при этом они имели разную конфессиональную принадлежность и свои, устойчиво функционировавшие, национальные языковые системы. Кроме того, что имело определяющее значение при выработке стратегии сбора материала и проведения этносоциологического опроса, каждая из обследованных нами групп имела селения, в которых ее представители составляли значительную часть жителей. Следует отметить, что именно несоответствие этому параметру не позволило включить в исследование несомненно интересные материалы по белорусам, марийцам и мордве.
По данным Всесоюзной переписи населения 1989 г., численность чувашей только в трех областях составила свыше 45 тыс. человек: 6.085 - в Новосибирской области, 5.708 - в Омской области, 31.988 - в Тюменской области. Около 60% из них проживали в сельской местности. Численность немецкого населения в областях, имеющих значительные массивы, была в несколько раз больше - свыше 243 тыс. человек: 134.199 - в Омской области, 61.479 - в Новосибирской области, 47.990 - в Кемеровской области. Из них 55,3% проживали в сельской местности. В Омской области этот показатель еще выше - 70,2%. Латышей в Кемеровской, Новосибирской, Омской и Томской областях насчитывалось к 1989 г. около 10 тыс. человек. Такова же была и численность эстонцев. Большая часть сибирских прибалтов проживала в сельских районах. Численность украинского населения в областях, где они изучались, также достаточно велика - 51.027 человек в Новосибирской и 104.830 человек в Омской областях (по данным 1989 г.).

Предмет исследования - этнокультурная адаптация латышской, немецкой, украинской, чувашской и эстонской этнолокальных групп, проживающих в сельской местности Западной Сибири. Для его изучения проводился анализ важнейших признаков: территории расселения, языка, хозяйства и материальной культуры. Нас интересовала также история формирования этих групп, специфика их развития и этнокультурной адаптации в иноэтничной, иноязыковой и иноконфессиональной среде. Дополнительное изучение вопросов этнического самосознания и уровня эндогамности не проводилось, поскольку они были достаточно проработаны в соответствующих публикациях [Коровушкин, 1997; Лоткин, 1996; Смирнова, 2003; Коровушкин, Лоткин, Смирнова, 2003].

Хронологические рамки исследования определены периодом конца XIX - 1990-ми гг. XX вв., что, на наш взгляд, позволяет отследить процессы адаптации в их динамике, с большей достоверностью прогнозируя тенденции этнического и этнокультурного развития исследуемых групп. При этом упор сделан на массивы переселенцев, сформировавшиеся в конце XIX - первой четверти XX в.
При проведении исследования автор опирался на широкий круг полевых этнографических и этносоциологических материалов, архивные и статистические источники, коллекции ряда областных и университетских музеев, а также на труды предшественников и своих соавторов по опубликованным работам [Народы Западной...., 2002; Коровушкин, Лоткин, Смирнова, 2003].

Источники можно разбить на три группы. Первую составляют статистические и архивные данные различного рода, вторую - конкретно-этнографические материалы, и третью - материалы этносоциологических опросов, проведенных при участии или под руководством автора в 1980 - 1990-х гг.

В первую группу входят результаты всеобщих и локальных переписей населения, опубликованные статистические сведения, глубоко проработанные автором и его товарищами материалы Государственного архива Кемеровской области (ГАКО), Государственного архива Новосибирской области (ГАНО), Государственного архива Омской области (ГАОО), Государственного архива Томской области (ГАТО), Государственного архива Тюменской области (ГАТюО). Кроме этого, автором были привлечены материалы Центрального государственного архива Латвии (ЦГА Латвии), Центрального государственного архива Эстонии (ЦГА Эстонии), Центрального государственного исторического архива Латвии (ЦГИА Латвии) и Центрального государственного исторического архива Эстонии (ЦГИА Эстонии), любезно предоставленные И.В. Лоткиным.

Большое значение имеют архивные материалы Запсибнаробраза, хранящиеся в ГАНО, и сведения областных управлений народного образования всех пяти областей. Именно они позволили восстановить историю национальной школы в Западной Сибири.

Вторая группа источников включает полевые конкретно-этнографические материалы, характеризующие различные стороны хозяйства и культуры переселенцев и их потомков в Западной Сибири со времени первых переселений и до современности. Значительный объем материала был получен по жилищам и хозяйственным постройкам, орудиям труда и предметам быта, одежде и пище. Их изучение позволило выделить национально-специфичные и иноэтничные черты, этнолокальную специфику в материальной культуре и хозяйстве исследуемых нами групп.

Сбор данных о сибирских чувашах охватил территорию одиннадцати районов Новосибирской, Омской, Томской и Тюменской областей. В ходе экспедиционных работ Сибирской историко-этнографической экспедиции ОмГУ в 1980 - 1983 гг. (руководитель Н.А. Томилов) и в 1987 - 1992 гг. (руководитель Д.Г. Коровушкин) было обследовано чувашское сельское население Колыванского, Кыштовского и Северного районов Новосибирской области, Знаменского, Крутинского, Любинского, Муромцевского, Тарского и Усть-Ишимского районов Омской области, Нижне-Тавдинского и Ярковского районов Тюменской области.

Этнографические исследования немцев Западной Сибири были начаты в 1989 г. (общее руководство осуществлял Н.А. Томилов, руководитель немецких отрядов Т.Б. Смирнова, автор участвовал в качестве рядового члена отряда и руководителя этнографической практики студентов Омского госуниверситета). В 1989 - 1994 и 1996 - 2000 гг. ими было проведено несколько маршрутных экспедиций в Топкинский и Юргинский районы Кемеровской области, Баганский, Карасукский, Татарский районы Новосибирской области, Азовский немецкий национальный, Горьковский, Марьяновский, Исилькульский, Любинский, Одесский, Шербакульский, Тарский районы Омской области, в несколько районов Алтайского края.

Полевые работы по изучению латышского и эстонского населения проходили в 1986 - 1990 гг. и в последующие годы (с некоторыми перерывами) в рамках деятельности прибалтийского отряда Сибирской историко-этнографической экспедиции ОмГУ. Были обследованы латышские и эстонские поселения Мариинского района Кемеровской области, Болотнинского, Венгеровского, Кыштовского, Татарского, Тогучинского и Чановского районов Новосибирской области, Знаменского, Калачинского, Кормиловского, Крутинского, Одесского, Оконешниковского, Седельниковского и Тарского районов Омской области, Зырянского, Кривошеинского и Первомайского районов Томской области. Общее руководство экспедиционными работами осуществлялось: в 1986 - 1987 гг. - Н.А. Томиловым, в 1988 - 1990 гг. - В.В. Реммлером. Прибалтийский отряд в 1986 г. возлавляли В.В. Реммлер и Л.Т. Шаргородский, а с 1987 г. - И.В. Лоткин. Д.Г. Коровушкин также принимал участие в работах этого отряда.

Изучение традиционной культуры и современного этнического и этнокультурного развития украинцев Западной Сибири было начато в 1976 г. силами этнографов Омского госуниверситета под общим руководством Н.А. Томилова. Непосредственно руководил отрядом С.Ю. Первых. Этнографическое изучение украинцев было продолжено в 1982 - 1983 гг., когда по ряду районов Омской области (Исилькульский, Полтавский, Таврический) был проведен дополнительный пилотный опрос и сбор полевых материалов. Общее руководство осуществлял Н.А. Томилов, руководителем отряда был В.В. Реммлер. Автор участвовал в этих работах как рядовой сотрудник. В дальнейшем (в 1986 - 1991 гг.) работы были продолжены под руководством В.В. Реммлера при участии Д.Г. Коровушкина как руководителя практик и экспедиций. В ходе работ было обследовано украинское население Исилькульского, Калачинского, Нововаршавского, Полтавского и Таврического районов Омской области, а также Карасукского района Новосибирской области.
Для обследования выбирались, как правило, наиболее типичные поселения с преобладанием представителей изучаемых нами групп.

Проведение полевых сборов в соответствии с апробированными и общепризнанными в этнографии методиками позволяет считать полученные материалы достоверными.

Третьей группой источников являются результаты массовых опросов сельского латышского, немецкого, украинского, чувашского и эстонского населения методом стандартизированного интервью. За образец опросного листа для изучения современных этнических процессов был принят один из вариантов анкеты, разработанной под руководством Ю.В. Арутюняна. С учетом местных условий и этнической специфики населения Сибири исходный образец был несколько переработан и дополнен. Основной массив этносоциологических материалов относится ко второй половине 1980-х - первой половине 1990-х гг.

При обследовании чувашей, латышей и эстонцев была применена моноэтничная стратифицированная выборка, базирующаяся на отборе респондентов по признакам пола и возраста, а также социально-профессиональной принадлежности. Для изучения сибирских немцев и украинцев применялась районированная выборка, основанная на отборе респондентов по месту расселения, типу поселения, а также по полу, возрасту и социально-профессиональной принадлежности. Структура населения по всем этим признакам была определена на основании данных похозяйственных книг сельских советов, которые содержат наиболее полные и точные сведения.

Для стратификации выборочной совокупности применялась стратификация генеральной совокупности по вышеозначенным признакам, на основе сведений, полученных из похозяйственных книг сельских советов. В связи с дисперсным расселением сибирских чувашей, латышей и эстонцев нами было проведено практически сплошное обследование большинства сел и деревень c населением, принадлежащим к изучаемым национальностям. Наличие такового фиксировалось в материалах переписей населения формой статистического учета 2С.

Относительный объем выборки по чувашам составил 43,1%, что в количественном выражении равно 1.207 опрошенным, отклонения выборочной совокупности от генеральной не превысили 5%. По немцам было заполнено 1.500 опросных листов (анкет); относительный объем выборки составил 33,7%, коэффициент отклонений не превысил 3%. В ходе работы с сибирскими прибалтами было опрошено 500 латышей и 730 эстонцев. У латышей выборка составила 73% от генеральной совокупности жителей населенных пунктов, где проводился опрос, а у эстонцев - 38,6%. Коэффициент отклонений у сибирских латышей не превысил 3,9%, а у эстонцев - 4%. Опрос украинского населения проводился в два этапа - в 1976 г. (было собрано 810 опросных листов) и в 1987-1988 гг. (совокупный объем составил 1003 опросных листа). Относительный объем выборки превысил 40%, коэффициент отклонений находится в пределах 5%.

Большой относительный объем и допустимые коэффициенты отклонений определили репрезентативность выборки. Наряду с методами интервьюирования широко применялся метод непосредственного наблюдения.

В результате собран материал как по традиционной культуре и быту изучаемых нами этнических групп, так и по современным этническим процессам внутри них. Все полевые материалы хранятся в Музее археологии и этнографии ОмГУ.

Автором были использованы также и ранее опубликованные работы историков, этнографов и лингвистов, занимавшихся конкретными вопросами этнического, этнокультурного и языкового развития сибирских латышей, немцев, украинцев, чувашей и эстонцев.

Методология и методика работы. Данное исследование базируется на принципах исторического материализма - общей научно-материалистической теории об обществе в целом. В теоретическом плане настоящая работа основана на теории этноса, разработанной в отечественной этнографической науке, в частности, ее положениях о типах и видах этнических процессов, закономерностях их развития, а также о типах и видах этнических общностей и признаках, определяющих уровень их развития.

В качестве основных в данном исследовании применяются методы конкретно-исторического и ретроспективного анализа. При непосредственном рассмотрении этнокультурных и этноязыковых процессов применяется сравнительно-исторический метод, а также методы конкретного этносоциологического исследования.

Использование последних представляется весьма важной составляющей комплексного подхода при рассмотрении источников, поскольку именно данные массовых этносоциологических опросов, проведенных в последней четверти прошлого столетия омскими этнографами, могут осветить вопросы этноязыковой адаптации в исследуемых нами группах.

При проведении нашего исследования основное внимание было уделено сферам жизнеобеспечения этнических групп и людей, их образующих: хозяйству и материальной культуре, функционированию и модификации языков, в известной мере межнациональным отношениям.

Причем рассмотрение каждого из этих вопросов осуществлялось не изолированно друг от друга, а в тесной взаимосвязи и взаимозависимости, то есть путем системного анализа предмета исследования.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что оно является первым монографическим описанием адаптационных процессов, протекавших в изученных этнолокальных группах, имеющих различное происхождение, совершенно несхожие языки и неодинаковую конфессиональную принадлежность, но, тем не менее, разделивших общую судьбу.

Впервые предпринята попытка определить общее и особенное в этническом развитии сибирских латышей и эстонцев, немцев, украинцев и чувашей, выявить условия и факторы, влияющие на ход этнокультурной адаптации этнодисперсных групп в иноэтничной и иноязыковой среде.

Основные задачи диссертационного исследования решены на основе привлечения широкого круга источников, часть из которых впервые введена в научный оборот. Изучена история формирования этнических массивов рассматриваемых нами этнолокальных групп во взаимосвязи причин и путей масштабных миграций конца XIX - первой четверти XX вв. Показана роль государства в процессах переселения и землеустройства изучаемых нами переселенческих групп. Впервые рассмотрены проблемы адаптации традиционного хозяйства и материальной культуры переселенцев к новым природно-климатическим условиям и иноэтничному окружению в Западной Сибири. Изучены вопросы развития национальных языков и языковой адаптации переселенцев в иноязыковой среде в условиях дисперсного проживания в преобладающей массе русского населения.

Практическая значимость работы состоит в той роли, которую должны сыграть полученные результаты в создании оптимальных условий для дальнейшего этнического развития описываемых этнолокальных групп и их самобытных культур. На основе полученных данных могут быть разработаны рекомендации для органов исполнительной власти. Результаты исследования могут послужить основой для разработки специальных курсов для студентов вузов. Фактический материал может быть востребован в научной работе, использован для разработки учебных и методических пособий.

Апробация основных положений диссертации проходила в докладах автора на ежегодных научных сессиях Института археологии и этнографии СО РАН, V Конгрессе этнографов и антропологов России (Омск, 2003); также они отражены в научных публикациях (в том числе в рецензируемых изданиях), представленных в списке работ автора.

Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списков использованных архивных источников и литературы, списка сокращений. В структуре глав (за исключением второй) для большей наглядности и удобства сравнения выделены разделы, обозначенные, соответственно, как "сибирские чуваши", "немцы Сибири", "сибирские прибалты" и "украинцы Западной Сибири".

© Д.Г. Коровушкин, 2004 г.

К разделу "Главы 1-2" >>>