Глава II. Ткань как целое и часть

§2. Пояс: на границе ткани и вещи

Пояс представляет собой одновременно и целую вещь, созданную раз и навсегда, и предмет из ткани. Иными словами пояс создается единожды и лишь таким образом, каким он был создан, его невозможно изменить. Технология изготовления пояса отличается от технологии изготовления других изделий из ткани, которые надо еще и скроить, и сшить. Пояс - готовая, целая вещь сразу же, как только он закончен. Основная задача данного параграфа - выяснить, транслируются ли семантические характеристики ткани на пояс, и каким образом эта трансляция осуществляется.

Итак, пояс находится на границе ткани и вещи. Функциональные параметры пояса как объекта культуры заданы, прежде всего, его высоким семиотическим статусом, что проявляется в ритуальном контексте. Является ошибкой рассматривать пояс лишь как один из элементов одежды, так как он имеет и самостоятельное значение, как, например, нательный пояс, не имеющий никакого практического объяснения.

Пояс являлся обязательной принадлежностью мужского и женского костюма. Существовало множество видов поясов, например, у севернорусских крестьян они различались на кушаки, покромки и тельники. В XVII-XVIII веках все они назывались опоясками [25 ].

Фото 9.

Различные пояса изготавливались по-разному: кушаки на кроснах или при помощи бердечка, покромки - на специальном приспособлении - ниченках - с помощью швейки, тельники - вручную. Выкладные пояса - на тапочках (дощечках) со сложным узором. Постепенно с распространением городской моды пояса выходят из применения, дольше всего на Русском Севере носили полосатые пояса (до 1930-х гг.) [26 ].

В поясе больше семантического, чем функционального, и отношение к поясу изначально формируется как к магическому объекту. Пояс используется как оберег во многих культурах, некоторые исследователи связывают такую семантику пояса с его формой, формой правильного круга, замкнутой окружности. Таким образом, апотропейные функции пояса восходили к единому первоисточнику и могли быть связаны со специфическими пространственными представлениями. Древнему человеку были присущи своеобразные понятия о пространстве и времени, отличающиеся от современных. Пространство и время воспринимались эмоционально, могли быть "добрыми и злыми", "благоприятными и враждебными".

Фото 10.

Представлялось, что пространство вокруг человека в форме замкнутого круга делает его недосягаемым, недоступным для злых духов, играет роль оберега. Подобные пространственные категории, восходившие к глубокой древности, были известны многим народам. Граница может быть смоделирована по-разному: забор, пояс, прочерченный круг и т.п. Так, в Русском Поморье при прочерчивании окружности произносили: "Не ходи, чёрт, за черту, чёрт черты боится". У русских забор вокруг дома играл оградительную роль. Разрушение забора или ворот, особенно в начале года, воспринималось как предупреждение об обязательном несчастье в наступающем году. Забор в качестве оберега дома выступает и в заговоре: "Около двора железный тын; чтобы через этот тын не мог попасть лютый зверь, ни гад, ни злой человек, ни дедушка лесной!". Мотив ограничивания отражен в народном обычае "опоясывания", "оползания" храмов и сакральных мест. Очерченный каким-либо образом круг обязательно должен был быть замкнутым, только в этом случае он приобретал магическую силу. В разорванный круг проникали противоборствующие силы, которые оказывали свое отрицательное действие.

Вера в магическую роль преграды в фирме окружности, недоступную недоброжелательным духам, прослеживается и в древнем обычае постоянно носить пояс. Но сообщениям информаторов, в прошлом все носили пояс постоянно, с детства до смерти. "Пояса носили в старину, очень в глубокую старину их носили еще под рубашкой, нижним поясом называли... Будто бы грех был, если нет пояса. Младенцу как наденут, когда он еще ничего не понимал, как уже надевали крест на шею и подпоясывали  поясом".  Его нужно было носить всегда. Он был у всех - мужчин, женщин, стариков". "Если ничего не было на себе, кроме рубашки, тогда на рубашку повязывали пояс. Это был такой предрассудок у них раньше, это был как грех, если не было на себе пояса, он был строго обязателен. Старые люди все носили. У мужчин он был на рубашках".

Фото 11.

Наиболее архаичной формой пояса-оберега считают нательный пояс, который надевался сразу после рождения - возможны варианты - и носился под одеждой [27]. Такой пояс не снимали даже в бане, в нем могли спать. "Особенно неприличным считалось молиться, обедать и спать без пояса. Как часто можно наблюдать детей, получающих пинки и колотушки от старших за то лишь, что те забыли подпоясаться и в таком виде сели за стол обедать [28]. Пояс как часть одежды человека, принимающая форму круга, часто употребляется в качестве оберега. Белорусы повязывали поясом ребенка сразу после крещения, на Украине при проводах умершего из хаты родственники нередко завязывали поясом ворота, "чтобы больше покойников не было"; считалось, что подпоясанного человека "бес боится", его не тронет ни домовой, ни леший. Существовало представление, что если к шести неделям крестная мать не приготовит ребенку пояс, то он умрет [29 ]. Без такого пояса ходить считалось неприличным, отсюда выражение "распоясаться" - потерять всякий стыд. Ходить без пояса так же грешно, как и без креста.

Итак, пояс воплощает "суть идеи одетости, по отношению к которой сама одежда имела дополнительный, и даже факультативный смысл. Пояс расценивался как некая сверходежда, как знак в ряду тех сигналов, которые ориентированы на установление дистанции между человеком и другими существами" [30 ].

Постепенно утратилась вера в магическую силу пояса, из предмета постоянного ношения, он превратился в обычный элемент одежды. Фетишизированную роль пояс сохранил только у знахарей, которые опоясывались постоянно, привешивая к поясу мешок с таинственными знахарскими принадлежностями. Сведения о ношении магического пояса шаманами известны у многих народов. В Болгарии зафиксирован обычаи на день св. Игната (20 декабря) для здоровья "опоясываться железной цепью, на которую вешали над очагом котел". Поморы за три недели до свадьбы в целях оберега надевали на жениха и невесту пояс, начиненный ртутью.

Совершенно очевидно, что пояс во всех перечисленных случаях играл функциональную роль, был связан с древними ритуальными: действиями. По мнению финского фольклориста М. Кууси, ношение пояса могло быть унаследовано от древних обычаев, связанных с ритуальным использованием змей [31 ]. Во всяком случае, известно, что еще в XVII в. в пояс колдуна зашивали настоящую змею. Вполне допустимо, что ношение пояса имеет какие-то близкие параллели и по форме, и по функции с вышерассмотренными замкнутыми окружностями. Действия в обрядах обычно сопровождались словесными формулами, которые увеличивали магическую силу очерченных кругов.

Нам представляется, что нельзя сводить понятие "ограды" к ритуальному поясу, под оградой подразумевали и символические обручи вокруг дома, образующиеся благодаря рассказыванию сказок, и круги у проруби, и многочисленные действия в обряде. Все свадебные обереги - символическая "ограда": пояс, хлебный каравай так или иначе связаны с представлением о замкнутом пространстве, выраженном кругом. Генетически они действительно могли восходить к ритуальному поясу, а от него множились и разнообразились. Впрочем, Д.К. Зеленин предполагал, что магический круг-оберег развивался из кругового обхода человеком той местности, где человек надумал заночевать, идя поселиться надолго; такой обход был необходим, чтобы убедиться в отсутствии гнезда хищников, особенно змей, и т.п. [32 ]

Материал не дает пока однозначного ответа на вопрос о происхождении круга в качестве оберега. Предварительно можно заключить, что все проявления круга-оберега как-то связаны с древними пространственными представлениями о мире и вселенной. С остатками древних ритуалов, имеющих широкие индоевропейские аналогии, сопряжены такие весьма древние символы солнца, как колесо. Еще в средние века с идеей круга было связано представление о мире вообще. Символом совершенства считался круг. Идея круга служила образом бога и мира.

Отрицательные герои и персонажи хтонического мира традиционно появляются без пояса: например, русалка может быть голой или одетой в белую рубаху, но обязательно подчеркивается отсутствие пояса. В ритуалах, связанных с общением с нечистой силой (добывание папоротника, поиск кладов, сев), пояс снимали одновременно с крестом [33]. Вместе с тем снятие пояса означало приобщение к потустороннему миру, нечистой силе и т.д. Посвящаемый в колдуны должен был, прежде чем приступить к исполнению обряда, отречься от атрибутов христианства, в том числе снять с себя пояс, осмысляемый как оберег и как знак - символ судьбы. Поэтому пояс снимали при добывании "цветка папоротника" в ночь на Ивана Купалу, при поисках клада, во время исполнения обрядов против эпидемий и падежа скота; этот же прием используют северно-русские девушки для гаданий: перед сном кладут пояс под подушку, приговаривая: "Пояс мой, пояс, покажи жениха и поезд" [34 ].

Пояс является обязательным атрибутом обрядов перехода. Показательны три предмета, символизирующих факт вхождения ребенка в социум: поясок, рубашка, крестик. После ряда ритуальных действий ребенок приобретет все эти вещи (крещение и т.д.) Однако, нередкой была ситуация ранней смерти ребенка, это очень опасный момент для живых. Существо из потустороннего мира, имеющее неясные намерения по отношению к живым и не успевшее полностью приобрести все признаки живого человека, возвращается в иной мир. Естественным образом возникает желание хотя бы каким-то образом привлечь новорожденного на свою сторону, для этого нужно заставить его родиться окончательно и сделать его человеком. В этот кризисный момент повивальная бабка наделяется способностью дать умирающему ребенку имя (что в другой ситуации делал бы священник) и надеть на него пояс - показать его принадлежность к миру живых. Семантика этого ритуала связана с переходом в другой мир, куда невозможно попасть, минуя жизнь [35 ]. Дети, умершие некрещеными, становились "ходячей нечистью" и по ночам беспокоили своих родителей. Они не могли себе найти покоя до тех пор, пока кто-либо не наделял их именем, что давало им возможность умереть по-настоящему.

В родильных ритуалах роженица распоясывалась, распускала волосы, снимала кольца и т.д. Этими символическими действиями она "размыкала" себя, теперь она не была ограниченной внутри пояса, ее силы теперь не скованы поясом "внутри" нее. То, что женщина снимает пояс, обозначает не ее незащищенность и слабость без оберега, а вступление в контакт с силами природы. Муж роженицы расстегивал воротник рубахи и пояс штанов, что связано с теми же причинами, а так же добавляется и мотив соучастия мужчины в создании ребенка.

Особую категорию составляли свадебные пояса, которые специально орнаментировались и украшались. Еще в середине XIX века в некоторых регионах России сохранялся обряд "чтения" узоров во время крещенских смотрин невесты. Знающая пожилая женщина показывала собравшимся изделия невесты и объясняла значение узоров [36]. Крестьяне венчались в поясе, даже если не разрешал священник [37 ].

Невеста дарила пояса всем участникам свадьбы. Свадебные чины обозначались поясами, перекинутыми через плечо. Крестный невесты снимал с себя кушак и повязывал его на плечо. "Когда свадебный поезд готов к отъезду, дружка возвращается в дом за кушаком, что подчеркивает его (кушака) значение" [38]. При отправлении сватов к невесте их ударяли пояском со словами "не я бью, удача бьет". Магические свойства пояса, скрепляющего союз молодых, используются в свадебном обряде: пояс кидали на подножное полотенце, на котором жених и невеста стояли в церкви. Практиковалось связывание жениха и невесты поясом, известны случаи связывания невесты по всему телу поясом в бане [39 ], поясом обвязывают невесту или жениха и невесту, узел с приданым невесты, пирог для жениха после первой брачной ночи, рюмку или бутылку для жениха и т.д. Впрочем, мощь пояса могла быть использована в злокозненных действиях на свадьбе. Так, по поверьям поляков и белорусов, с помощью скрученного пояса ведьма могла "оборотить" весь свадебный поезд в волков.

Пояс активно использовался в погребальном обряде, был элементом "смертной" одежды: его одевали на покойного, потому что "без пояса туда не пустят". Однако если оставшийся в живых супруг планировал в будущем повторно вступить в брак, пояс не следовало завязывать. Пояс клали в гроб, отдавали нищим или оставляли себе для дальнейшего использования в лечебной магии. Гроб могли нести на кладбище и опускать на опоясках. Лошадь, везущую гроб, вели на кладбище не за поводья, а за пояс [40 ].

"Пояс, отделяющий людей от нелюдей, одновременно служит и границей двух сущностей в самом человеке: "Все мы по пояс люди (наполовину скоты)" [41 ]. С этим представлением связана масса поверий о том, как и где надо носить пояс: выше или ниже пупа, по бедрам, высоко под грудью, снимать ли пояс на время молитвы и др.

Пояс дает человеку жизненную силу. Так, в обряде опоясывания крестная мать ставит ребенка к печному столбу и, подпоясав, говорит: "Будь здоровый и толстый, как печной столб" [42 ]. Пояс часто наделяется оплодотворяющими и оздоровляющими свойствами. У южных славян бездетные женщины в стремлении иметь потомство кладут под подушку пояс священника или носят при себе кусочек такого пояса, опоясываются травами на Юрьев день; распространен и обычай опоясывания церкви ниткой, пряжей и т.п. В Тамбовской губернии с целью расположить молодую к рождению детей к ней на колени сажали мальчика. Она целовала его и дарила "девичь пояс". Считалось, сколько узлов на поясе, столько сыновей будет у молодой.

Д.К. Зеленин указывал на поверье о том, что пояс увеличивает силу мужчины [43]. Существовало подобное представление и в отношении женской силы. И.А. Кремлева приводит пример из армянских обычаев. Так, "армянская женщина во время паломничества к святыне снимала с себя пояс, клала его на евангелие и оставляла там на ночь. На следующее утро она шла в церковь, где священник, читая молитву, завязывал ей пояс" [44]. Отсюда, по мнению автора, следует вывод, что пояс рассматривался как "символ плодородия и материнства". Подобную идею высказывают О.В. Лысенко и С.В. Комарова: семантика пояса "связана с маркировкой человека на уровне природы, в соответствии с которой пояс несет в себе мощный слой, связанный с темой плодородия, сексуальной силой, деторождением и другими" [45]. Вероятно, основное назначение пояса - закрепить, сконцентрировать, "завязать" жизненную энергию "внутри" человека. Мотивы деторождения, мужской и женской силы, сексуальности, плодородия присутствуют лишь постольку, поскольку проявление сексуальности является проявлением жизненной силы. Прямой связи пояс-мужская или женская сила не существует. Тема "пояс - сексуальная сила" реализуется и в тех мотивах, где подчеркивается и обыгрывается связь пояса с ключом и кнутом в специальных контекстах. Известно следующее гадание о женихе: "девушка привязывает к поясу замок, запирает его и ключ кладет под голову со словами "суженый-ряженый" отомкни меня". Генитальная метафорика замка и ключа хорошо известна" [46 ].

Пояс используется в ритуальной практике одаривания во всех обрядах перехода. Пояс давали повивальной бабке, крестным родителям, уважаемым гостям на свадьбе, нищим на похоронах. Пояс приносят в жертву богам плодородия, когда невеста бросает пояс мельнику, перекрывшему и вновь пустившему воду по пути следования свадебного поезда. Жертвоприношение, а не одаривание имеет место, когда пояс отдается нищим. Дар может быть преподнесен только конкретному человеку или людям, нищий же не является таким человеком, личностью, это безликий персонаж, странник, в том числе и между тем и этим миром. Вероятно невеста, раздаривающая во время свадьбы и в предсвадебные дни до ста поясов, также не задумывается, кому она их отдает, а значит, она их не дарит, а приносит в жертву, их огромное количество подтверждает эту точку зрения. Итак, подарком может быть один пояс или несколько поясов, предназначенных персонально важнейшим участникам ритуала.

Известны случаи использования пояса в качестве мерки для гроба. А.К. Байбурин считает, что во всех случаях, когда пояс используется не по своему прямому назначению, он выполняет функцию предмета посредника между своим и чужим [47]. Пояс в народных верованиях есть символ дороги, пути через мифические и реальные преграды [48 ].

В Смоленской губернии существовал обряд входа в новый дом: хозяин входил первым, а за пояс втягивал в дом всех членов семьи [49 ], подобный обычай присутствует и в ритуальных действиях с новой коровой, впервые вводимой во двор. С помощью пояса устанавливается связь между "своим" и "чужим" пространством, старым и новым домом. Молодая, входя в дом мужа после венчания, бросает свой пояс на печь. Пояс в народных верованиях символ дороги, пути через мифические и реальные преграды (так же как и нитка, пряжа, волокно, веревка и даже цепь). Специально вытканный за один день из остатков льна пояс, по поверью крестьян из Минской губернии, позволяет подпоясавшемуся увидеть на Радуницу мертвых.

Пояс применялся в заговорах от многих болезней, в гаданиях. Если перевязать осину своим поясом, то на нее перейдут болезни [50 ]. В гадании пояс обозначает замужество или дорогу, что для девушки одно и то же.

При первом выгоне скота в поле у восточных славян было принято расстилать в воротах пояс, чаще красный; его также привязывали к рогам коровы, клали пастухам в сумки и т.д. На Русском Севере накануне первого выгона скота хозяйка плела из трех льняных ниток пояс, нашептывая: "Как этот плетешок плетется, так милая скотинка плетись на свой двор из следа в след, из шага в шаг. Нигде не заблуждайся, ни в темных лесах, ни в зеленых лугах, ни в чистых полях...". Этот пояс она носила до самого выгона скота, когда снимала его с себя и закапывала у выхода со двора со словами: "Коль крепко и плотно пояс вокруг меня держался, так крепко коровка круг двора держись". Расстилая пояс перед порогом хлева или воротами двора, следили, чтобы корова его "не уволокла ногами", поскольку это сулило несчастье по дороге на пастбище.

Пояс может использоваться для передачи магических знаний: например, при трудной смерти колдун пытался передать свои способности кому-либо, чтобы благополучно скончаться, он обманом заставлял взять у него из рук некий предмет, в который предварительно помещал свое знание. Таким предметом мог быть веник, пояс, полотенце и т.д. Н.А. Криничная приводит пример из рассказа информатора: леший "наговорил" нечто на пояс девятилетнего пастуха, отдал этот магический предмет его владельцу со словами: "Завтра утром приведешь коров, в лес не ходи. Утром распусти, вечером затяни, на ночь сымай". Это обеспечивает успех в пастушеском промысле [51 ].

А.К. Байбурин выделяет три стандартные ситуации общения между своим и чужим, в которых пояс выступает в качестве посредника.

1. В ситуациях установления связи.

2. В ситуации получения информации из области "чужого".

3. В ситуации перекрытия канала связи, установления границы между "своим" и "чужим" [52 ].

Эти и выделенные другими исследователями функции пояса (символическая граница между верхом и низом, производительная сила и др.) в итоге сливаются в те, что нами выделены для ткани в самом общем смысле, совпадают с функциями, заключенными в ткани и тканых изделиях, например, в полотенце. Пояс и полотенце зачастую применяются в одних и тех же магических действиях, абсолютно заменяя друг друга. Таким образом, пояс выполняет ритуальные функции ограничивания и связи, оберега и дара.

А.А. Лебедева считает, что сфера употребления пояса в обряде расширялась со временем, и на каком-то этапе произошло соприкосновение пояса и полотенца как магических объектов. "Сейчас мы еще не можем точно сказать, когда это произошло, но в XIX веке прослеживается совместное их употребление как оберегов" [53 ]. Такие ситуации встречались в обрядах перехода, в обрядах плодородия. Существенно, что одновременно человек мог носить одновременно пояс под одеждой и над ней.

С трансформацией элементов традиционного комплекса одежды происходит и трансформация пояса. В частности, эта тенденция прослеживается в том, что пояса, которые носились поверх различной верхней одежды, не воспринимались как ритуальные, хотя внешне они более эффектны - шире, богаче орнаментированы, чем те, что носились поверх рубах и тем более на голом теле, где пояс-оберег мог состоять из трех или одной красной нитки.

Очевидно, развитие орнаментов пояса связано не только с внутрисистемными факторами: технологическим и ритуальным аспектами, но внешними факторами, влиянием на их форму всего многофункционального комплекса тканых изделий, существующего в восточнославянском этнокультурном пространстве [54 ].

Таким образом, ритуальные функции ткачества и ткани переносятся на элементы ткачества и отдельные предметы. Функции нити и пояса одинаковы, так как поясом может быть простая нить (и то, и другое фиксирует границы), а пояс может соединять предметы, как нить. Полотно, интегрируя эту семантику, вводит в ритуальный контекст новую функцию - покрывание как способ включения любых объектов в освоенное пространство, заполнение его, где полотно и есть, в сущности, само пространство, о чем шла речь выше.

Для традиционного сознания характерна большая роль метафор и символов, "часть сакрального существа вызывает те же чувства, что и целое" [55 ].

Пояс обладает всеми ритуальными свойствами ткани, означивание пояса происходит подобно означиванию ткани и связана с внешним видом пояса, формой, которую он принимает, будучи завязанным, технологией изготовления.

© Н.С. Кошубарова, 2003 г.

<<< К Главе II. § 1. Труба-отрез-лоскут. К Главе III. § 1. Ткань как дар. >>>

На страницу "Стипендия им. Б.В. Раушенбаха"