Лунный Карагай, или Хождение туда и обратно

Человеку с улицы при слове "этнография", вероятно, вспомнится фильм "Кавказская пленница" и некий скромный очкарик на ослике, собирающий тосты, срывающийся с обрыва в реку и с удивительным постоянством попадающий в смешные и нелепые ситуации. Впрочем, несмотря на фатальное невезение и неловкость героя, история заканчивается благополучно, злодеи получают сообразное своему злодейству наказание, а романтик Шурик демонстрирует лучшие человеческие качества и способности.

Как ни странно, но и в наши смутные времена романтики ещё встречаются. В июле 2005 года группа таких лиц с опасной (но полезной для этнографической науки) склонностью к бродяжничеству выехала в Вагайский район Тюменской области с целью сбора полевых материалов по традиционной культуре сибирских татар. Официальное название мероприятия - этнографическая экспедиция Омского Госуниверситета и Омского филиала Обьединённого института истории, филологии и философии СО РАН.

Базой экспедиции была выбрана деревня Большой Карагай, расположенная на берегу реки Иртыш на расстоянии около 70 км к северу от Усть-Ишима. Другое название деревни - Шар Карагай (Лунный Карагай), что, видимо, обусловлено проживанием в данной местности в далеком прошлом оригинальных мусульманских мыслителей, с которыми более ста лет назад с большим интересом общался известный исследователь Вильгельм фон Радлов. Сейчас огонь религиозности в сердцах и умах гостеприимных жителей деревни Карагай заметно ослаб, но память и устная традиция свято хранят предания о чудесных исцелениях, изгнаниях шайтанов, неодолимой святой силе прежних мулл и вещих слов молитвы.

С особым трепетом местные жители относятся к святым местам (астана), которые как в волшебной сказке расположены вокруг деревни Карагай по всем сторонам света. Святость этих мест население связывает с предполагаемой гибелью в здешних лесах в незапамятные времена шейхов-проповедников ислама, таких как Ходжай, Абдульхалик, Кумеш-шаих и Купеш-шаих. В наше время астана являются местом поклонения и, по мнению местных жителей, неоднократное посещение некоторых особо почитаемых астана с успехом заменяет паломничество в Мекку.

Трудно сказать, как добирались в Сибирь среднеазиатские шейхи, но даже сейчас, несмотря на развитие техники, добраться до отдельных населённых пунктов тюменской глубинки не так уж просто. Наиболее надёжным является водный транспорт, в то время как колесные средства передвижения показывают свою полную никчёмность в случае внезапно нагрянувших дождей. О качестве дорог тем более говорить не приходится, остаётся лишь повторить вслед за известным историческим персонажем, что в России нет дорог, в России есть направления. Возвращаясь в Омск, мы смогли в полной мере оценить правоту этих слов, то ли проплывая, то ли проезжая по дороге, то ли неся на себе уставшую в борьбе с непролазной грязью машину.

Впрочем, в ещё большой степени смогли оценить дух дороги отдельные наши сотоварищи, отправившиеся в финале экспедиции, в рейд по татарским деревням, расположенным в районе озера Большой Уват. Любая техника быстро "умирает" не доезжая до здешних мест, несмотря на то, что составленная провокаторами-географами карта обозначает местную трассу как "дорогу с улучшенным покрытием". Из подручных средств местное население монтирует странные сюрреалистичные средства передвижения, именуемые болотоходами, и только лишь благодаря им получает возможность передвижения по окружающим Большой Уват заболоченным пустошам. "Оторванные от цивилизации" сельские жители живут здесь как на острове, занимаясь охотой, рыболовством, разнообразными ежедневными деревенскими делами. Впрочем, оторванность от мира достаточно условное понятие и зачастую в скромной покосившейся избушке можно увидеть и модный компьютер, и домашний кинотеатр.

"Хождением в народ" и общением с местными жителями разного возраста суровые будни нашей экспедиции были заполнены от заката до рассвета. Пожалуй, следует признать, что помимо сугубо научной целесообразности, занятие этнографией имеет и значительное воспитательное значение, развивая в своих приверженцах коммуникабельность, находчивость, самостоятельность, а также способность стойко переносить тяготы и лишения (сюда мы включаем суровые погодные и климатические условия, отсутствие бытового комфорта и т.д.). К концу экспедиции тосты и прочие полезные сведения о культуре и быте уже не вмещались в наши рабочие тетради, фотоаппараты стали ломаться, не выдерживая режима изнурительной фотосессии, а отдельные участники экспедиции стали приобретать выраженные монголоидные черты.

В этих исключительных обстоятельствах мы почувствовали необходимость скорейшего возвращения домой, пока окружающая обстановка и дух местности еще не овладели полностью нашими сердцами, оставляя возможность к бегству в лоно цивилизации. Погрузив в рюкзаки наши записи и собранные музейные экспонаты, мы пустились в обратный путь и вскоре благополучно достигли родного дома, чтобы теперь долгими зимними вечерами с грустью вспоминать наших информаторов, излучину Иртыша и звездное небо над Лунным Карагаем.

© В.В. Мерзликин, Р.Ф. Уразалеев, А.Г. Селезнев, 2005 г.

Опубликовано: Мерзликин В.В., Уразалеев Р.Ф., Селезнев А.Г. Лунный Карагай, или Хождение туда и обратно // Омский университет. - №2. - 2005. - С. 6 - 7.

На страничку "Экспедиции" >>>