А.К. Бустанов

БИБЛИОТЕКА Т.У. АБДУШЕВОЙ И ПЕРСПЕКТИВЫ
СИБИРСКО-ТАТАРСКОЙ АРХЕОГРАФИИ
(по материалам экспедиции ОмГУ 2005 года)

Работа выполнена на кафедре
дореволюционной отечественной истории
Омского государственного университета
им. Ф.М. Достоевского

Научный руководитель: к. и. н., доцент В.В. Воробьев

В научной литературе уже высказывалось мнение о необходимости всестороннего изучения памятников письменности сибирских татар, а также привлечения материалов внешних (по отношению к Сибири) древлехранилищ [1]. В первую очередь говорится о тюркоязычных рукописях, которые потенциально могут осветить историю сибирских ханств. Первым упоминанием о восточных рукописях в Западной Сибири является обнаружение труда Абулгази "Шаджара-йи тюрк(и)" Ф.И. Страленбергом [2]. Списком этого же произведения пользовался Г.Ф. Миллер: "Один человек духовного чина, бухарец по происхождению, перевел мне в Тобольске родословную Чингисхана из татарской рукописи Абулгази" [3]. Позднее четыре рукописи попали в Санкт-Петербург в составе архива В.В. Радлова [4]. Две рукописи обнаружил в Тобольске и перевел Н.Ф. Катанов [5]. В 1977 г. археографические работы в Западной Сибири проводила экспедиция Казанского университета. В Тюменской, Омской, Новосибирской областях и республике Татарстан ею было выявлено 126 рукописных и 7 старопечатных изданий на восточных языках [6]. В распоряжении В.Т. Валеева оказался целый комплекс рукописей сибирских татар и бухарцев [7]. В 1990 г. Ф.З. Яхиным был выявлен список "Насихатнамэ" тобольского поэта Амдами [8]. В Тюменский краеведческий музей попал список Корана XVII в. Известно об обнаружении новых источников: протографе [9] рукописей из Тобольского музея, "Грамоте хранителя Юрумской Астаны" [10] и некоторых других. Есть информация о существовании "книги с астаны" д. Кипо-Кулары Тевризского района Омской области [11]. Все перечисленные памятники, безусловно, имеют большое значение при исследовании различных сторон истории и культуры сибирских татар. Более того, сами рукописи должны стать предметом специального изучения. Думается, что выявление в различных хранилищах материалов, маркированных в описаниях как "арабские", даст определенный результат [12 ].

Но не только исторические сочинения содержат ценную информацию о культуре и истории сибирских татар. Старопечатная литература и рукописи религиозного содержания также могут многое сказать исследователю. Информацию, связанную с этим типом источников, можно условно разбить на два вида: 1) внешнюю – история самих книг, отношение к ним владельцев, распространение среди различных категорий населения (в т.ч. этнических групп); 2) внутреннюю – содержание и владельческие записи.

Важно и то, что нередко книжные собрания или отдельные книги перемещаются на большие расстояния. Что движет людьми, которые везут их с собой? Зачастую владельцы не знают их содержания, но берегут. Для сибирских татар даже отдельный листок с арабской графикой является "святым" предметом, к которому нужно относиться предельно уважительно. Книги именуют не иначе как пурунку заман китаплар, т.е. книги прежних времен или йахши китаплар, т.е. хорошие книги [13] – память о родственниках, близких людях. Нередки случаи захоронения целых мешков с книгами вместе с покойным [14 ], а одна из наших информантов, Римма  Тухфатулловна Вагапова, на последней странице Корана прикрепила иглу с белой ниткой, которой прошивался саван – "на память". Эти книги несут владельцам добро, оберегают их от злых духов, за что именуются также туалык, тумар. Знакомство с ними нужно сопровождать так называемой басмалой ("Во имя Аллаха милостивого, милосердного"). Именно поэтому, показать книгу немусульманину – большой грех.  Интересно сообщение заместителя директора Болгарского музея-заповедника (Республика Татарстан) Д.Г. Мухаметшина о том, что отдельные листки с рукописным религиозным текстом приносятся казанскими татарами на святые места. Хотя подобный обычай у современных сибирских татар не зафиксирован, это представляется нам возможным в прошлом (в рамках культа святых мест – астана).

Книжные собрания в начале XX века носили массовый характер, хотя иногда это скрывается информаторами. Так, житель д. Большие Мурлы Большереченского района Омской области С.Г. Тухтаметов сообщал: "Предания не записывались, а передавались от поколения к поколению" [15]. Мулла той же деревни Мирсасаид Хайдарович Искадаров (1887–1977) отмечал, что "была книга, в которой они записывали, кто пришел, откуда, чем занимались" [16 ]. Более того, он имел большое собрание книг и рукописей. Часть из них сохранилась. Есть информация о том, что листки с молитвами использовались муллой для лечения различных недугов. Дочь муллы Кофия Мирсасаидовна Чапарова с горечью вспоминает о том, как два человека в 1930-е годы собрали в деревне книги в большой сундук и закопали на территории кладбища.

Анализ содержания литературы на арабской графике позволил бы выяснить, какие книги имели распространение в среде сибирских татар, каково количественное соотношение религиозных и светских текстов. Печатные издания (чаще всего казанские) представляют интерес также из-за обилия владельческих записей на форзацах и полях книг. Нередко оставлены автографы – как кириллицей, так и арабской графикой. Анализ имен и фамилий, представленных таким образом, позволяет проследить степень распространения книг среди разных социальных групп. Представляет интерес то, чем и на чем писали религиозные тексты, каковы функции таких рукописей, часто встречающихся между страниц печатных изданий.
Поиск ответов на эти вопросы осуществлялся нами в ходе работы этнографической экспедиции ОмГУ летом 2005 года (руководители преподаватели кафедры этнографии и музееведения ОмГУ доцент, канд. ист. наук А.Г. Селезнев и ассистент В.В. Мерзликин). Был просмотрен ряд книжных собраний в селениях Карагай, Аллагулово, Ишаир и Еланка Вагайского района Тюменской области, собрана информация о других хранителях книг, об утерянных библиотеках. Число томов, хранящихся у одного владельца, колебалось от 1–2 до 15–20.

После долгих уговоров часть собрания старопечатных книг и рукописей Танзили Уразовны Абдушевой, 1934 г.р. была приобретена. Общение с хранительницей и работа с ее библиотекой дали ответы на некоторые поставленные ранее вопросы. Предлагаем описание части этого собрания [17 ].

Вся коллекция распадается на две части по месту хранения в доме владелицы: первая  хранилась на чердаке в кожаной сумке (свертки I–III); вторая  – в тряпичном мешке над кроватью в одной из комнат и выполняла сакральную функцию (сверток IV).

I сверток завернут в газету.

1) Четыре печатных тома религиозного содержания без титульных листов (конец XIX – начало XX вв.). Формат 25х15 см. Листы прошиты белыми нитками, торцы проклеены.

2) Остатки печатного тома религиозного содержания. После с. 42 – суры из Корана.

3) Лист бумаги 23х20 см. С обеих сторон расположены вычисления на арабской графике, выполненные карандашом. Фрагмент в правом нижнем углу утерян.

II сверток вложен в твердую обложку учебной тетради середины XX в. 20,7х16 см.

4) Сложенный трижды лист бумаги в клетку. 28,8х20,2 см; 26х20 см. 18 и 23 строки. Бумага пожелтела. Чернила синие. 7 строк на лицевой части написаны карандашом. Отступ справа 1,7 см. Текст религиозного содержания.

5) Титульный лист книги. 20,8х13,3 см. В верхней части имеются владельческие записи фиолетовыми чернилами: "Эта [книга] "Мгамлят" Абдулгалима бен Айтмухамед углы. В деревне Утузы… ших ‘лийу". Казань, Электро-типография "Умидъ" [18 ]. 1913 г. На лицевой стороне и на обороте имеются наклейки.

6) Фрагмент печатного тома (с. 5–78). 22х14,5 см. Листы прошиты белыми нитками, пожелтели местами от сырости. Углы потрепаны. Текст расположен в 2 столбца без заголовков.

7) Учебная тетрадь по арабской грамматике на татарском языке ("Мунтахаб сарф араби"). 17 л. 21,2х17,6 см; 18х12,8см. 9–13 строк на странице. Лл. 2–17 прошиты черными нитками. Бумага пожелтевшая, тонкая. Чернила черные, простой карандаш. Отступ справа 1,8 см. На лл. 2б–15б идет авторская постраничная восточная нумерация [19]. На лл. 7б–8а находится арабско-татарский словарь: (1) шамс – кьеш, (2) сама – кук, (3) арт – йер и т.д. На л. 16а расположен колофон [20 ]: "Эту тетрадь арабской грамматики [я], Абдулалим Айтмухамедов, в 1910 [г.] по милади в деревне Утузы ("Утуз кариэнда"), [когда] учился в первом классе, написал. Катиб Абдулалим бен Айтмухамед Мухамедов 6 февраля написал. АбдулъАлимъ Айтьмухамедовъ". На л. 2б расположена наклейка "цветок", на л. 17б – "цветок" и "пикник". Нет начала рукописи.

8) Учебная тетрадь по арабской грамматике, математике и правилам поведения на суде на татарском языке. 15 л. 22,3х15,5см; 19,5х12,5 см. Начало XX в. 4–19 строк на странице. Листы скреплены иглой. Бумага тонкая, пожелтевшая. Чернила черные, простой карандаш. Авторская постраничная нумерация (европейская и восточная). Нет нескольких листов, часть текста утеряна.

9) Грамматика арабского языка. Седьмое издание. Титульный лист учебника. Казань, типо-литография "Умидъ". 1914 г. 21,5х14,7 см. Есть арабографические владельческие пометы синими чернилами: "Абдулалим Айтмухамедов" и порядковый номер "40".

10) Учебник для 3–4 класса. Титульный лист. Казань, типография торгового дома "бр. Каримовы". 1909 г. 20,6х12,3 см. Имеются владельческие записи карандашом, в т.ч. порядковый номер "31" и имя "Хамидулла".

11) Оберег. 21,2х17,3см; 16х13,7 см. Бумага желтоватая, плотная. Фиолетовые чернила, простой карандаш. Текст без огласовки [21].

12) Оберег. 20,3х17 см; 14х4,7 см. 4 строки. Текст без огласовки. Шариковая ручка с синей пастой.

III сверток завернут в газету.

13) Титульный лист печатного тома. 33,3х20,7. Казань, 1897.

14) Оберег, сложенный в треугольник. 16,6х9,7; 14,5х7,5. 7 строк. Простой карандаш. Бумага в клетку.

15) Дневник на татарском языке. 7 л. 16,8х10,3 см; 16,5х9 см. 4–17 строк на странице. Бумага тонкая, не разлинованная. Листы не прошиты. Чернила черные и красные, простой карандаш. Постраничная восточная нумерация лл. 2а-6б. В левом нижнем углу л. 5б находится штемпель размером 2,1х1,6 см: "ФАБРИКЪ ЯТЕСЪ №7" [22 ]. На обороте титульного листа родословная:
 1) мухаммед ис уразали углы [23 ],
 2) ураз мухаммед уразали углы,
 3) нияз мухаммед уразали углы,
 3) биктимир мухаммед ис углы.
Те же имена на л.6б (строки 4, 6, 7) и здесь же колофон (написан "вверх ногами"): "Эту тетрадь я, Кимнияз Мухаммед… [написал]. В 1910 [г.] по милади вышла [эта] книга".

16) Автограф владельца книги. 29,5х21,5 см; 12х3,5 см. 3 строки. Первая строка исполнена кириллицей: "Абдулла Рахимъ Калвч" [24 ], две других дублируются на арабской графике: "Расимкул Юсуф углы". Отступ справа 6,5 см. Простой карандаш.
IV сверток. Книга с вложенными рукописями.

17) Рукописная книга с кораническим текстом. 177 л. 33х20 см; 24,5х12,5 см. 19–20 строк на странице. Текст полностью с огласовками. Пагинация отсутствует. Бумага плотная, желтоватая (конец XVIII – первая половина XIX вв.). Чернила черные. Отдельные слова, знаки, фразы исполнены розовыми чернилами. В левом нижнем углу оборотной стороны большинства листов проставлены "хранители" ("хафиз-кустод"), состоящие из одного, как правило, не огласованного слова, с которого начинается следующий лист [25]. Сохранились фрагменты переплета (крышки, сделанные из газет "Тобольские губернские ведомости" за 1859 г., и часть торца). Начало и конец книги утеряны. Рукопись была приобретена прадедом владелицы купцом Ниясуллой, торговавшим рыбой на Ирбитской ярмарке, и подарена внучке – Даире Муратбакиевой (1890–1969). В советские времена книга была закопана на чердаке, позднее хранилась в качестве семейного оберега [26 ].

18) Оберег, сложенный втрое. 23,5х15 см; 22х14 см. 13 и 14 строк. Синие чернила. Найден между лл. 20–21 книги № 17.

19) Воспоминания Кимнияз Мухаммеда б. Уразали. 16,5х22 см; 16х21,5 см и 10х2,5 см. 3 и 12 строк. Текст писался карандашом до сгиба. Найден между лл. 36–37 книги № 17.

20) Оберег, сложенный вдвое. 20,5х16,5 см; 14,7х9,5см. 11 строк. Чернила синие. Текст занимает 1/3 лицевой части. Найден между лл. 36–37 книги № 17.

21) Фрагмент рукописи религиозного содержания. 7,5х5,5 см. 7 строк. Чернила черные. Исписана только лицевая часть. Найден между лл. 155–156 книги № 17.

Таким образом, мы видим, что основную часть книжного собрания составляют тексты религиозного содержания. Рукописная книга первой половины XIX в. служила объектом особого почитания в семье как память о предках, наследие сибирско-татарской книжности, противопоставляемое литературе на основе кириллицы. В большинстве случаев содержание оберегаемых фолиантов неведомо хозяевам, поскольку они не умеют читать арабскую графику. Несмотря на особый статус этих книг, они не лежали недвижимо в одной семье. Наблюдается как наследование книжных богатств родственниками (иногда раздел между ними), так и их дарение посторонним. По мнению Риммы Тухфатулловны Вагаповой, старый мулла передает новому собрания книг, мулле же приносятся книги умерших людей [27 ]. По неизвестной нам причине книги Абдулларахима Колавича оказались в двух разных собраниях. Причем эта личность не знакома обеим владелицам (Т.У. Абдушевой и Р.Т. Вагаповой), хорошо знающим свою родословную. Отдельные тома даже совершили путешествие из других мест Западной Сибири. В собрании Р.Т. Вагаповой хранится рукопись конца XIX в. (позднее 1879 г.) из д. Аксурка Вагайского района Омской области, а в описанной выше коллекции – рукопись из д. Утузы. Сейчас можно предположить, что большая часть книг собрания Т.У. Абдушевой принадлежала роду сибирских бухарцев. Это, однако, нуждается в подтверждении данными генеалогии. Многочисленные автографы и владельческие записи при сопоставлении с архивными материалами могут пролить свет на личности прежних владельцев, а также дополнить данные о фамильном составе населенных пунктов сибирских татар.

Дальнейшие поиск, описание и анализ книжных собраний сибирских татар представляется весьма актуальным и необходимым. Полученная информация должна состоять из комплекса внутренней и внешней. Такой подход даст не только полноценное представление о книжной культуре татар Сибири, но и позволит охарактеризовать книги как элемент феномена сибирского ислама. Полученные в ходе экспедиции материалы требуют дальнейшего изучения с привлечением новых данных, соотнесения с уже известными фактами. Но уже сейчас можно ставить вопрос об отношении Западной Сибири к ареалам распространения тюркоязычной арабописьменной рукописной книги. Л.В. Дмитриева выделяет два ареала, граничащих с Сибирью: поволжско-уральский с преобладанием татарского письменного языка и среднеазиатский со староузбекским [28 ]. Поиск локальных особенностей или констатация их отсутствия позволит решить и эту проблему, осложненную вопросом о статусе языка-диалекта сибирских татар.

© А.К. Бустанов, 2006