Источники по генеалогии непривилегированных сословий

Сложнее восстановить генеалогию представителя непривилегированного сословия. Еще Л.М. Савелов указывал на отсутствие источников по генеалогии «народной массы» и отмечал: «Сословный характер русской генеалогии несомненно стоит в связи и является прямым результатом низкого культурного уровня народной массы, которая не давала да и не дает генеалогу почти никакого материала, ни вещественного, ни тем более письменного. Единственным более или менее культурным сословием в России было до самого последнего времени одно только дворянство, единственно оно было грамотно, только почти исключительно, от дворянства сохранились еще письменные памятники в наших архивах даже в правительственных, не говоря уже о семейных».

Основополагающей и неотъемлемой задачей любого генеалогического изучения непривилегированных сословий является реконструкция родословных. В основном в этой ситуации используют массовые делопроизводственные документы. Вот характеристика некоторых из них. Разделим их на две группы – опубликованные материалы и архивные источники.

Опубликованные материалы

1-я подгруппа – законодательные источники (нормативные акты центральных и местных властей по регламентации семейно-родственной сферы). Сюда же можно отнести «Полное собрание законов Российской империи», ряд специальных изданий (например, полный свод законов о крестьянах») и т.д.

2-я  подгруппа – общестатистические и справочные материалы:

• издание переписных книг, например окладные книги, ведомости и т.п.(редко);
• общие справочники, например, «Списки населенных мест Российской губернии»;
• материалы ведомственной статистики (например, издания Главного управления землеустройства и земледелия и Переселенческого управления – Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири и т.д.);
• этнографические и фольклорные описания XVIII–XIX вв., где излагаются географические, хозяйственные, этнические и культурно-бытовые особенности тех или иных районов.
• воспоминания (мемуары), опубликованные, например, в газетах, журналах – этим источникам свойственны краткость, эпизодичность и случайность появления;
• издания в XVII–XIX вв. картографического материала, который помогает представить географические особенности мест проживания разных поколений;
• периодическая печать и т.д.

Архивные источники

Большая часть источников, содержащих генеалогическую информацию, хранится в архивах, как в центральных (в Москве и Санкт-Петербурге), так и в местных. Охарактеризуем часть наиболее важных источников.

Начиная с 20-х годов XVIII в. в каждом приходе велись метрические книги записей о родившихся, браком сочетавшихся и умерших. Разводы были редкостью и оформлялись лишь через духовную консисторию. Метрические книги составлялись в двух экземплярах: один отсылался в консисторию, другой оставался на месте, в церкви. Различна и судьба этих экземпляров: первые обычно хранятся в фонде консистории областного архива, вторые – в фондах церквей областного или местного (районного, городского) архивов.

Обычай вести списки верующих, в которые вносились имена принявших крещение, известен с древних времен. Первое законодательное оформление практика ведения метрических книг в России получила в решениях Московского церковного собора 1666–1667 гг. Первым светским узаконением был указ Петра I от 14 апреля 1702 г. «О подаче в Патриарший духовный приказ приходским священникам недельных ведомостей о родившихся и умерших». В мае 1722 г. «Прибавления к Духовному регламенту» установили обязательное повсеместное ведение метрических книг в Российской империи. Указ Синода от 20 февраля 1724 г. впервые ввел графические формы метрических книг и уточнил особенности их ведения. А после Указа Синода от 23 ноября 1779 г. «Об исправном содержании метрических книг во всех приходских церквах» наличие книг в приходах и консисториях стало обязательным. Указ Синода от 17 мая 1802 г. «О содержании в предписанном порядке метрических книг» запретил хранение книг в домах священников и их раздельное ведение: отныне в приходах регистрация осуществлялась в одной общей книге. В 1831 г. по Указу Синода в формуляре метрических книг были уточнены названия отдельных граф, введена раздельная нумерация по полу в записях о рождении. Формуляр метрических книг, просуществовавший вся дальнейшую их историю, окончательно был утвержден в 1838 г.

Метрические книги – это массовый источник. Огромные массивы метрических книг покоятся сегодня в архивах бесценными сокровищами и несут в себе информацию о каждом из миллионов наших предков, с которыми мы все генетически связаны и находимся в едином культурном и историческом пространстве. В этом смысле весь этот корпус метрических книг, дошедших до нас из XVIII и XIX вв., является не только источником генеалогической информации, но и национальным культурно-историческим достоянием.

Каждая метрическая книга состоит из трех частей – «о родившихся», «о бракосочетавшихся» и «об умерших». В разделе «о родившихся» фиксировалось событие рождения, дата этого события, имя родившегося человека, его пол, сословие, имена, отчества и фамилии родителей, их социальное положение и местожительство, дата крещения родившегося, сословие, имена, отчества и фамилии восприемников новорожденного, место его рождения.

В разделе «о бракосочетавшихся» фиксировалось событие бракосочетания, дата этого события, сословие, имена, отчества и фамилии вступавших в брак, их возраст, место жительства, указывалось также, каким браком сочетался вступавший в брак – первым, вторым или третьим (более трех раз вступать в брак по церковным установлениям не разрешалось). Примерно до 80-х гг. XIX в. записывалось имя вступавшего в брак, а затем сословие, имя, отчество и фамилия, место жительства его (или ее) отца. Например: сын крестьянина с. Викулово Лаптева Ивана Федоровича Петр; дочь крестьянина деревни Калинина Петрова Ивана Леонтьевича Дарья и т.п. Далее записи о сочетавшихся браком делались уже в привычной для нас форме.

В разделе «об умерших» фиксировался факт смерти человека, дата его смерти, сословие, фамилия, имя и отчество умершего человека, указывался также возраст, в котором человек умер, и причина его смерти. Если умирал ребенок, в метрической книге указывались его пол и имя, фамилия, имя, отчество, сословие и место жительство отца (сведения о матери не указывались), причина смерти ребенка.

Метрические книги, являясь по своему характеру церковным источником, содержат информацию о вероисповедании родителей ребенка, вероисповедании новобрачных. В них отмечалось также, кто совершал таинство крещения, венчания, отпевал умерших. Каждая запись в метрической книге заверялась подписью священника и дьячка. Церковь следила за правильностью и аккуратностью оформления записей в метрических книгах, дважды в год они проходили проверку, о чем делалась соответствующая запись проверяющего – представителя духовной консистории.

Содержащаяся в метрических книгах информация многократно расширяет возможности генеалогического исследования, особенно непривилегированных сословий. Вместе с тем использование поистине уникальных возможностей метрических книг как источника для реконструкции родословий затруднено целым рядом недостатков. Первый и самый несущественный из них связан с тем, что все записи делались «от руки», и качество записи целиком зависело от уровня грамотности и культуры, а также от характера человека, эту запись делавшего. Речь здесь не идет о грамматических ошибках и помарках – их, как правило, не было вовсе: все записи велись аккуратно, черной тушью или качественными чернилами, которые не выцвели и сохранили свой цвет спустя 100–150 лет после записи. Почерк же, и беглый небрежный, и претенциозно «красивый», который довольно часто встречается в метрических книгах, читается одинаково трудно.

Для XVIII в. еще характерны сокращенные слова и выносные буквы, отмеченные титлами. Для XIX в. – своеобразное написание букв «с», «и», «л» латинскими – «s», «I», «l». Общими для трех веков является употребление букв «ер», «ять», «фита», «кси». Впрочем, подробнее это можно посмотреть в работе С.А. Рейсер «Русская палеография нового времени» (М., 1982). При работе в архиве длительное время с одним почерком целесообразно составить алфавитную таблицу написания букв {в начале, середине и конце слова).

Вторым недостатком, уже более существенным, является часто встречающаяся неточность записей о возрасте человека в разделах «о бракосочетавшихся» и «об умерших». Поясним это на примере. 19 декабря 1875 г. у крестьянина с. Викулово Викуловской волости Тарского округа Тобольской губернии Кокина Ивана Даниловича умерла дочь Фелицата, о чем в разделе «об умерших» метрической книги за 1875 г. сделана соответствующая запись. Согласно этой записи, умерла она от оспы в возрасте 2 лет и 9 месяцев от роду. Проверка же записей о рождении в разделе «о родившихся» показывает, что родилась она 22 января 1872 г. и прожила, следовательно, 3 года 11 месяцев, т.е. неточность в возрасте девочки составила более года.

Такие случаи нередки и показательны. Этот недостаток, впрочем, неизбежно устраняется при создании баз данных, путем перекрестной проверки каждой записи о каждом конкретном человеке по всем трем разделам метрических книг. Правда и то, что это создает дополнительные трудности при создании базы данных.

Наконец, самая большая и принципиально важная проблема при работе с метрическими книгами, особенно при работе с большими массивами информации и создании базы данных, – проблема идентификации личности при ее рождении, бракосочетании, рождении и смерти. Ошибки и описки здесь неизбежны, их много, и они не поддаются анализу, поскольку невозможно объяснить, почему, например, при рождении ребенка имя и отчество отца (или матери) пишется неверно. Установить эту ошибку в нашем примере можно, обратившись к записи о рождении следующего ребенка. Например: вместо Ивана Петровича записано – Петр Петрович. Имя же и отчество жены совпадают и в том, и в другом случае. Отсюда следует, что неверно было записано имя отца, уточнить которое можно, разыскав следующую запись, касающуюся этого человека.

В то же время существует группа имен (мужских и женских), которые либо видоизменяются по формуле: Егор – Егорий – Георгий, Юля – Юлия – Юлиана, либо же меняют окончание, например Ефим – Ефимий, Кондрат – Кондратий и т.д. Зачастую на практике встречается, что при рождении ребенка в метрическую книгу его записали как Егория, при бракосочетании – как Егора, а после своей смерти он был уже записан как Георгий. При этом совершенно ясно, что это один и тот же человек (при рождении и бракосочетании он идентифицируется по своим родителям, далее – по жене и детям). Поэтому необходимо иметь при себе в архиве справочник русских имен. Например, «Справочник личных имен народов РСФСР» (М., 1979 или 1987) или «Словарь русских личных имен» (М., 1966) M. А. Петровского. Дело в том, что справочники содержат почти все формы имен, которые могут встретиться. Так, в документах вы найдете: Иоаннъ, Iоаннь, но — Иванов; Александръ, Алехандръ и Олександръ; Димитрiй, а не Дмитрий; Володимиръ, а не Владимир. Словарь сократит время на разгадку редких имен и их форм, также включенных в него: Амвросий, Артемий, Гурий, Дамиан, Евлампий и прочие. Так же «расшифровываются» отчества, которые записаны в неполной форме: Иванов, Петров, Сидоров (а не Иванович, Петрович, Сидорович).

Другим важнейшим источником по родословию любой православной семьи являются исповедные росписи. Начало их составления относится также к XVIII в. Ежегодно священники составляли исповедные росписи (посемейные списки), в которых отмечали: место жительства и социальное положение семьи, главу ceмьи и отношение к нему других членов семьи, их имена, отчества, фамилии, «лет от роду» и прохождение исповеди и причастия. Особенностью исповедальных росписей является то, что в начале записи о том или ином приходе идут священники и члены их семей, а затем уже остальные прихожане. Как всегда, документы в России велись «из рук вон» плохо, а хранились еще хуже. Поэтому, вместо комплекта документов в большинстве архивов хранятся лишь отдельные метрические и исповедные книги.

Соответственно, метрические книги других конфессий надо искать в их духовных управлениях и т. п. Определить приход, в котором проживали предки, можно по «Спискам населенных мест» той или иной губернии, которые составлялись по уездам. Если есть название города, села, деревни или починка, но нет сведений об уезде, то следует открыть алфавитный указатель к «Списку...» и найти, в каком уезде находился искомый населенный пункт.

Данные метрических книг в комплексе со сведениями исповедных росписей достаточны не только для восстановления родословного древа до времени Петра I, но и позволяют составить родословную при относительной неполноте документов.

Уездно-губернское деление существовало в России с конца XVIII до начала XX вв. и, несмотря на стабильность, подвергалось различным изменениям. Село, деревня и починок могли переходить из стана в стан, из уезда в уезд, из губернии в губернию; город – из уезда в уезд или из губернии в губернию. Все эти изменения можно также проследить по «Спискам населенных мест», которые периодически публиковались. Неопубликованные справочники по административно-территориальному делению губернии можно найти в фондах канцелярии губернатора, губернского правления, казенной палаты или архивной ученой комиссии. Здесь же можно использовать как опубликованные, так и неопубликованные карты, в которых указано место расположения поселений. Полезными пособиями при обращении в архивы будут книги М.О. Чудаковой «Беседы об архивах» (М., 1975 г.) и Е.Н. Сусловой «Поиск архивных документов» (Л., 1987).

Очень ценным источником для генеалогических исследований являются материалы переписей населения. Переписи – это подсчет и записывание однородных предметов и явлений на определенной территории. Переписи приурочиваются к известному моменту и, так сказать, фотографируют действительность, или последовательно регистрируют известные явления, изменяющиеся во времени. Переписи известны с древнейших времен (в Китае, Египте, Индии). Переписи применяются к определению численности и состава населения, движения населения (рождения, смертности, заболеваемости, эмиграции), численности жилищ, скота, главных элементов сельского хозяйства, промышленности и торговли (урожаи, размеры добычи и производства, численность рабочих и лошадиных сил, торговый ввоз и вывоз, доходность и пр.). Переписи населения с начала XVIII в. производятся периодически: исчисляется наличное население, делается пометка о его оседлости или временном пребывании; записывается: имя, пол, возраст каждого лица, семейное состояние, занятие, вероисповедание, язык, образование, а также физические увечья – глухонемота, слепота и пр. В России первые переписи (населения и хозяйств) составлены в XIII в. татарами для сбора дани. С переходом сбора дани в руки князей, переписывали плательщиков их писцы и данщики. В 1538–1547 гг. была составлена общая большая перепись; на основании ее податной единицей сделали меру распаханной земли.

Разновидностью переписных книг являлись писцовые книги, которые в Московском государстве XV–XVII вв. служили основанием для податного обложения. С тех пор писцовые книги составлялись периодически. По переписи 1676–1678 гг. все подати были переведены на дворы. Писцовые книги имели юридическое значение для владельцев, как крепостные документы; это очень важный исторический источник для изучения экономической, финансовой, сословной стороны быта, генеалогии, этнографии и т.д.

К источникам по генеалогии непривилегированных сословий относятся дозорные книги, именные списки пашенных, оброчных крестьян и посадских людей и т.д.

Дозорные книги – это разновидность писцовых книг в Русском государстве XVI–XVII вв., составлялись писцами («дозорщиками») по челобитью местного населения, просившего о «дозоре», т. е. о проверке соответствия между размером оклада государственных налогов и платежеспособностью населения. Проведение «дозоров» было экстренной мерой. Чаще всего они проводились после стихийных бедствий, вражеских нашествий и других событий, приводивших к разорению края и делавших невозможной выплату налогов в прежнем размере. Когда правительство признавало правильность сведений, сообщенных дозорной книгой, то последняя заменяла при сборе налогов писцовую книгу.

Возьмем для примера Дозорную книгу Тарского уезда 1701 г., хранящуюся в Российском государственном архиве древних актов (Ф. 214. Кн. № 1182. Лл. 1-425) и являющуюся ценным источником для изучения периода основного освоения русскими Среднего Прииртышья. В настоящее время сотрудники кафедры этнографии и музееведения Омского государственного университета ведут работу по подготовке рукописи «Дозорной книги Тарского уезда 1701 г.» к изданию, что подразумевает перевод текста XVII–XVIII вв. на современный русский язык и подготовку комментариев к нему.

Обзор земель в конце XVII – начале XVIII вв. был произведен по указу правительства для выяснения многих обстоятельств, связанных с землевладением. В частности, необходимо было выяснить наличие земли у разных категорий населения – служилых (как русских, так и татар), ясачных, бухарцев и.т.д. Также дозоры проводились с целью выявления населения, не платившего налоги.

В данной книге переписано по поселениям (внутри – по дворам) все мужское население, принадлежащие им пашни, сенокосные и другие угодья, определяются местонахождения поселений и угодий, формы владения ими как у местного (татары), так и у пришлого населения. В этой книге содержатся сведения о социальной стратификации населения. Приведем в качестве образца фрагмент этой книги.

«Деревня на Усть-Таре реке над рекою Тарою от реки Иртыша, в полуверсте от той деревни часовня во имя Нерукотворенного Спасова Образа.

Литовской сотни казак Ивашко Михайлов сын Волокитин сказался родом-де он, Ивашка, Тарского города конного казака сын. Скота у него две лошади, три коровы, а оклад ему, Ивашке, Великого Государя жалованья у него семь рублев с четвертью, а за хлебный полный оклад служит с пашни, а пашни у него паханные вверх по речке Нюхоловке полторы десятины в поле, а в дву потому ж. Да непаханной земли и пустоши и лесных мест пятнадцать десятин в межах. Та его пашня [в меже]с ясашным татарином князцом Иткучюком Бучкановым да с конным казаком с Митькою Фроловым и подле болота, владеет по купчей дяди своего Федьки Волокитина с 1690 году. Сенных у него покосов за рекой Иртышем в лугу на сто копен, владеет по общей данной с деревенскими жителями с 1659 году.

Конной казак Ивашко Макаров сын Ясырев сказался родом-де он, Ивашко, Тарского города конного казака сын. У него дети Якушко пяти лет, Ивашко году. Братья – Якушко двадцати пяти лет, Сенька двадцати лет.

Черкасской сотни казак Федька Яковлев сын Шульгин сказался родом-де он, Федька, Тарского города казачий сын. Скота у него две лошади да корова, а ему, Федьке, Великого Государя жалованья у него семь рублев с четвертью, а за хлебный полный оклад служит с пашни, а пашни у него паханной полторы десятины в поле, а в дву потому ж. Да непаханой заложной и выпаханной земли и лесных мест девять десятин, а та его пашня на деревенской стороне забором в межах с конным казаком с Андрюшкою Суминым, а в другую сторону татарские пашни Аялынских юрт, владеет исстари. Сенных у него покосов за рекою Иртышем в общих межах с деревенскими жителями на пятьдесят копен».

Недостатком Дозорных книг является то, что в них переписано только мужское население. Надо также отметить, что часть дозорных книг невозможно прочитать в связи с плохой сохранностью.

Одним из главных источников для генеалогических исследований, позволяющим узнать необходимую информацию о предках, являются ревизские сказки – документы именной переписи податного населения Российской империи, охваченного ревизиями XVIII – середины XIX вв. Возникновение ревизских сказок как особого вида исторических источников непосредственно связано с реформой налогообложения, начатой в 1718 г. Тогда подворное налогообложение было заменено подушным, подати стали взыматься с «душ мужского пола». Проведение реформы потребовало организации подушного учета населения. Осенью 1718 г. царским указом было велено собрать «сказки» о количестве душ в каждом населенном пункте.

История ревизий и история ревизских сказок как вида исторических источников настолько неразрывно связаны, что отделять их друг от друга не имеет смысла. Ревизские сказки, оформленные в виде книги или тетради, содержат сведения, позволяющие судить о численности населения, его географическом размещении, социальном и половозрастном составе, семейном положении, этнической принадлежности, а также решать вопросы миграции населения. Генеалога в первую очередь должны интересовать сведения о составе семьи и родственных связях внутри нее, а также даты рождения и смерти, информация о браках, разводах и рождении детей.

На протяжении XVIII – середины XIX вв. было проведено 10 ревизий: 1-я в 1719 г., 2-я – в 1744–1745 гг., 3-я – в 1763 г., 4-я – в 1782 г., 5-я – в 1795 г., 6-я – в 1811 г., 7-я – в 1815 г., 8-я – в 1833 г., 9-я – в 1850 г., 10-я – в 1857г. Каждая из этих ревизий растягивалась на несколько лет, поэтому за год проведения ревизии историками обычно принимается ее «основной год», т.е. год, в который было учтено большее количество населения. При работе с материалами ревизского учета следует принимать во внимание, что в ревизии учитывалось податное население, состав которого на протяжении XVIII–XIX вв. постоянно менялся, следовательно, менялась и степень представления в ревизских сказках всего населения страны. Так, 1-я, 2-я и 6-я ревизии учитывали только «души мужского пола», остальные же – и мужского, и женского. Как правило, учету подлежали все категории податного населения (а их, согласно списку, подготовленному по окончании 3-ей ревизии, насчитывалось более 100 наименований), традиционно объединяемые в более крупные группы крестьян (государственных, дворцовых и частновладельческих), посадских людей и купцов. Во всех без исключения ревизиях не участвовали дворяне, духовенство, отставные солдаты и драгуны, а также состав действующей армии и флота. Что же касается социальных групп, занимающих «промежуточное» положение между податными и привилегированными сословиями, то здесь государство пошло по пути постепенного освобождения их от подушной подати. Так, с конца XVIII в. учету не подвергаются купцы первой гильдии, государственные чиновники и разночинцы.

Единицей переписи была так называемая «ревизская душа», сохранявшая свою актуальность как налогоплательщик вплоть до следующей ревизии, несмотря на возможное изменение социального статуса, забор в рекруты или смерть (эта особенность ревизского учета легла в основу сюжета повести Н.В. Гоголя «Мертвые души»). Сложности с выборкой и определением категорий населения объяснялись еще и тем, что сами ревизии являлись своего рода шагом на пути к выделению этих категорий, а не просто отражали уже устоявшуюся стратификацию общества. К концу третьей ревизии, как уже отмечалось выше, был подготовлен список, включающий более 100 наименований категорий податного населения. Кроме того, следует учитывать, что ревизии проводились не на всей территории страны. Как правило, в документах ревизского учета не отражается население Польши, Закавказья, только с 1781 г. система общегосударственных ревизий была распространена на Украину. Ясачное население Сибири стало учитываться только с 4-ой ревизии.

Ревизия как процесс состояла из нескольких этапов, на каждом из которых возникали особые виды документов. Таким образом, ревизские сказки являются первичными материалами ревизии, сведения которых на следующих этапах обобщаются и структурируются, а также подвергаются дальнейшей обработке и тщательной проверке (отсюда, собственно, и название переписи – «ревизия»). Ревизские сказки подавались в местные органы власти (волостные правления, ратуши, затем городские думы), где составлялись перечневые ведомости – первый этап обобщения данных ревизских сказок в масштабах уезда, провинции и губернии, содержащие сравнение данных текущей ревизии с уже проверенными данными предыдущей. На момент полного окончания ревизий составлялись генеральные табели, а с четвертой ревизии (1782 г.) начинают составляться окладные книги – общероссийские сводные материалы ревизии, предназначенные только для расчета податных сборов (поэтому в них отсутствуют сведения о женском населении и сопоставление с предыдущими ревизиями). В имениях ревизские сказки подавались владельцами или их приказчиками, в поселениях государственных крестьян – старостами или другими должностными лицами, в городах – представителями городской управы.

Долгое время четкого формуляра ревизской сказки не существовало: во время двух первых ревизий учитывались только лица мужского пола с указанием возраста; начиная с третьей ревизии вводится печатный бланк сказки, начинает учитываться и женское население, увеличивается количество данных, которое обязательно должна сообщать сказка по каждому учитываемому человеку. Только с седьмой ревизии (1815 г.) формуляр складывается окончательно: вводится новая, более простая форма структурирования данных, запись начинает вестись по семьям. С этого момента ревизская сказка содержит в себе следующие данные: название (год, месяц, число подачи, губерния, уезд, село, владелец крепостного селения, если сказка дана по помещичьему селу), графу с номером семьи, цифры состава семьи «по последней ревизии», число и состав «выбывших» и «прибывших» лиц, временно отсутствовавших, и итоговые данные «ныне налицо». В заключение стоят подписи ответственных лиц. В сказку записывалась одна семья за другой, на левой половине листа – мужчины, на правой – женщины.

Отдельно следует рассмотреть вопрос о достоверности сведений, содержащихся в ревизских сказках и других материалах ревизского учета населения. Вполне естественно, что государство стремилось максимально увеличить количество «душ», облагаемых налогом. Подлежащие же учету слои населения (или их владельцы, если речь идет о помещичьих крестьянах) были заинтересованы в обратном, особенно это касалось раскольников, обязанных платить двойной налог. Как правило, серьезные искажения могут содержаться в информации о численности населения, учитываемого только для счета (например, женского населения) и не обязанного платить налог. В учете данной категории населения никто не был заинтересован, поэтому иногда он проводился непоследовательно и небрежно.

Таким образом, анализ ревизских сказок позволяет почерпнуть необходимую информацию для генеалогического исследования: имена, даты рождения и смерти, сведения о социальном статусе и семейном положении, а также ряд дополнительных сведений о предках. Для дополнения сведений, предоставляемых ревизскими сказками, часто используются другие документы церковного и административно-полицейского учета населения. Однако в большинстве случаев ревизские сказки остаются единственным и самым информативным, самым значимым источником для генеалогических исследований по истории крестьянских и купеческих семей XVIII – середины XIX в.

Первая научная перепись населения произведена в России в 1897 г. В отличие от ревизий, преследовавших исключительно фискальную цель, она ставила задачу всестороннего изучения народной жизни. Вопрос о всеобщей переписи ставился не один раз. Но только к 1895 г. настоятельная ее необходимость была окончательно признана. Здесь важную роль инициатора и организатора сыграл Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский, ученый географ, статистик, в то время возглавлявший Русское географическое общество. 5 июня 1895 г. было высочайше утверждено Положение о Первой всеобщей переписи Российской империи. В ходе переписи впервые учитывалось три категории населения: наличное, постоянное (оседлое) и приписное. Это явилось принципиально важным нововведением: население Российской империи было чрезвычайно сложным и пестрым по своему составу (национальному, религиозному, сословному, социокультурному), по типу хозяйственной деятельности, образу жизни и т.д.

Общее руководство переписью возлагалось на министра внутренних дел, который возглавил учрежденную в Санкт-Петербурге Главную переписную комиссию. Комиссии в губерниях возглавляли губернаторы, в уездах – уездные предводители дворянства. Уезды и города разделялись на переписные участки. Перепись была проведена по принципу однодневной. Переписные листы были розданы по семьям, домохозяйствам заранее (в селах и деревнях за 20–30, в городах за 10–15 дней до проведения переписи), и в день проведения переписи счетчики собирали заполненные листы, уточняли записи и вносили в них, при необходимости, нужные исправления и дополнения. Учитывая, что большинство населения России было неграмотным, то в основном листы заполняли представители сельской администрации или сами переписчики.

Всяческое содействие в деле переписи должны были оказывать все чины полиции. Они были обязаны объявить всем домовладельцам, что между 18 января и 1 февраля (перепись проходила 28 января) к ним будут являться снабженные особыми свидетельством и нагрудным знаком счетчики, которых следовало беспрекословно впускать в дома. Из центра постоянно высылались циркуляры, письма с разъяснениями, наставления, рекомендации счетчикам. На местах проводились практические занятия по заполнению переписных листов, технике подсчета населения.

Во время переписи учитывались и особенности национального уклада и обычаев регионов. Так, в письме Главнокомандующего гражданской частью на Кавказе от 1 октября 1896 г. губернаторам Кавказского края указывалось: «...согласно одобренным Главною переписною комиссией предположениям Кавказского начальства, счетчики в переписных листах, при записывании мусульманок должны с вопросами о них обращаться к главе семейства или к сельскому старшине».

Материалы переписи были обработаны и изданы в серии публикаций Центральным статкомитетом России. Всего было издано с 1897 по 1906 гг. 119 выпусков и томов материалов переписи. В них – общие сводные результаты переписи по империи, каждой губернии (области), а также по самым крупным городам – Санкт-Петербургу, Москве, Варшаве, Одессе. Отдельные выпуски показывали конфессиональный, сословный, профессиональный состав населения. Уже в дореволюционный период появляются крупные статистические публикации, содержащие более детальную разработку материалов переписи по какому-либо вопросу, например, труд С.К. Патканова о национальном составе населения Сибири.

Досоветские и современные авторы отмечали недостатки в проведении переписи и обработке ее данных. Так как перепись проводилась зимой, оказалась заниженной численность рабочих. На Алтае, где зимой сокращался объем работ в горной и на большинстве предприятий обрабатывающей промышленности, а также в строительстве, и, естественно, не функционировали пристани, сезонное сокращение численности рабочих также имело место. Сугубо формальный подход превалировал при подсчетах численности городского населения. К числу сельских были отнесены жители многих промышленных центров, не имевших статуса города. Например, Ижевский, Нижне-Тагильский и многие другие заводы на Урале, Орехово и Зуево и другие промышленные села в центре. В то же время городами числились многие крошечные центры уездов с населением в 2 и даже менее 1 тыс. чел.

Значение переписи 1897 г. для науки несомненно, но огромный пласт ее материалов до настоящего времени еще недостаточно введен в научный оборот. В то же время отметим, что в исследовательской литературе данные переписи постоянно используются. При всех очевидных достоинствах, опубликованные материалы, к сожалению, не содержат сведений о семье и потому не могут быть использованы для изучения и реконструкции родословных.

Особую ценность для генеалогического исследования имеют первичные переписные листы 1897 г. К сожалению, исходные материалы переписи – первичные переписные листы – после обработки и публикации результатов переписи по Высочайшему повелению были уничтожены. Однако очень небольшая группа таких материалов – вторые экземпляры переписных листов, хранившиеся в губернских правлениях, обнаружены в Центральном государственном историческом архиве Москвы (по Московской губернии), в Государственных архивах Архангельской и Тульской областей, в архиве г. Тобольска и Хабаровском музее краеведения.

Программа переписи 1897 г. была тщательно продумана, и в переписные листы внесены 14 признаков, по которым учитывалось население:

1. фамилия (прозвище), имя и отчество или имена, если их несколько (здесь же делалась отметка о физических недостатках человека – слепота, глухонемота или умалишенность, отсутствие руки, ноги, пальцев и т.д.);
2. пол;
3. кем записанный приходился главе хозяйства и главе своей семьи;
4. сколько минуло лет или месяцев от роду;
5. холост, женат, вдов или разведен;
6. сословие, состояние или звание;
7. родился ли здесь, а если не здесь, то где именно (губерния, город, уезд);
8. приписан ли здесь, а если не здесь, то где именно (губерния, город, уезд);
9. где обыкновенно проживает: здесь ли, а если не здесь, то где именно (губерния, город, уезд);
10. отметка об отсутствии, отлучке и о временном здесь пребывании;
11. вероисповедание;
12. родной язык;
13. грамотность: умеет ли читать, где обучался, обучается или закончил курс обучения;
14. занятие, ремесло, промысел или служба: главное (которое доставляет главные средства к существованию), побочное или вспомогательное; здесь же делалась отметка о положении по воинской повинности.

Если домохозяйство состояло не из одной, а из нескольких семей (так называемая большая, неразделенная семья) или в него входили лица, не связанные с остальными членами семьи отношения родства (прислуга, работники, призреваемые и т.п.), материалы переписи дают возможность отделить одну семью от другой (и не входящих в семьи членов домохозяйств) с помощью вопроса – кем записанный приходится главе хозяйства и главе своей семьи. Таким образом, переписные листы позволяют установить размер большой, неразделенной семьи, исключив из состава домохозяйства тех его членов, которые не связаны с членами семьи отношениями родства. По сведениям из графы «Место рождения» можно установить, женился ли житель какого-либо села на своей односельчанке или же взял себе в жены жительницу другого села или деревни.

В исследовательской литературе по проблемам крестьянской семьи в Сибири отмечалась такая сибирская специфика при заключении браков, как довольно частое отступление от церковных норм: наряду с законным (т.е. венчанным) браком существовала «общественно признанная форма» свободного брачного союза (невенчанные браки). На практике такие браки часто оказывались не менее прочными, чем венчанные. Материалы переписи могут дать информацию о невенчанных брачных парах, поскольку в переписном листе женщина, жившая с главой семьи в гражданском невенчанном браке, в графе «кем записанный приходится главе хозяйства и главе своей семьи» была отмечена не как жена, а как сожительница. Если же главой домохозяйства была женщина, то мужчина, живший с ней в невенчанном браке, был отмечен в материалах переписи, соответственно, как сожитель.

Наличие в переписных листах графы о главном занятии главы домохозяйства и главы семьи, а также о сословной принадлежности его и членов его семьи позволяет изучить родословие с разных позиций. Наиболее важным для генеалогического исследования является выявление структуры родственных связей и отношений внутри определенного сообщества (особенно сельского общества). С известной долей условности материалы переписи позволяют установить эту структуру путем выявления фамильных гнезд в структуре села через хозяйства крестьян–однофамильцев. Конечно, не все однофамильцы в селе, отмеченные в переписи населения, являлись близкими родственниками (иногда однофамильцы могут составлять от одной трети до половины и больше жителей села). Но нельзя не согласиться с тем, что однофамильцы, не связанные между собой отношениями близкого родства, в большинстве своем имели в селе несколько поколений живших до них общих предков, т.е. общие корни.

Недостатками переписных листов как источника для генеалогических исследований являются не очень хорошее качество записи и незначительная в количественном отношении сохранность этого источника, о чем было сказано ранее. И все же материалы переписи 1897 г. уникальны, так как она проводилась по очень широкой программе, столь полных сведений о месте рождения, сословном, профессиональном, национальном, половозрастном составе, грамотности прочие источники не дают.

Кроме общих переписей населения проводились конские переписи для военных целей, сельскохозяйственные переписи, исследующие положение сельского хозяйства, промышленные переписи, собирающие сведения о разных отраслях промышленности. В России известны земские переписи, предпринятые некоторыми земствами для собирания сведений о крестьянах и помещичьем землевладении и хозяйстве.

Для истории крестьянских семей советского периода главнейшим источником являются похозяйственные книги, содержащие сведения об имени, отчестве, фамилии, возрасте, должности и профессии главы хозяйства, членах его семьи, их собственности, а также причинах выбытия из похозяйственней книги. Похозяйственные книги сохранились в фондах местных сельских администраций с 1930-х гг. по настоящее время.

Помимо упоминавшихся уже исповедных росписей, метрических книг и ревизских сказок для периода конца XVIII – середины XIX в. характерным документом по генеалогии городских сословий является городовая обывательская книга.

Ведение городовой обывательской книги определялось Городовым положением 1785 года. Она должна была состоять из шести частей, в которые соответственно вносились: «настоящие городовые обыватели» (домо- и землевладельцы), гильдейские купцы, цеховые (мастера, подмастерья и ученики разных ремесел), «иногородние и иностранные гости», именитые граждане (городские и общественные деятели, ученые, академики, художники, банкиры, оптовые торговцы, кораблевладельцы) и посадские (все остальные жители города).

В семи графах обывательской книги записывались: имя, отчество и фамилия обывателя; его возраст; холост он, женат (данные о жене) или вдов; сведения о детях (имена, пол, возраст); имущественное положение, место жительства; профессиональные занятия, т.е. все те сведения, которые необходимы для генеалогического исследования.

Можно еще долго характеризовать источники, хранящиеся в архивах и имеющих значение для генеалогических исследований. Основная задача для архивистов сегодня – это публикация источников, где содержится генеалогическая информация, т.к. происшедший перелом в общественном сознании в сторону историзма, гуманизации, интереса к человеку и личности в истории качественно изменил и отношение к генеалогии, ее проблематике, родословию предков, человеческого рода в целом. Генеалогические изыскания возобновились повсюду, развернулись на всех уровнях, связываясь в общественном сознании с гуманизацией науки, духовным и культурным возрождением, переосмыслением опыта прошлого. Очень активно в последние годы ведутся работы по размещению архивных материалов в сети Интернет, предлагаются услуги по поиску предков и составлению родословных. Однако еще огромный объем архивных источников ждет как любителей, так и исследователей-профессионалов.

В заключении хотелось бы еще раз подчеркнуть, что генеалогическим источником может быть любой источник, содержащий любую информация о том или ином лице.

Опубликовано: Корусенко С.Н.   Источники генеалогических исследований в России // История. Антропология. Культурология: Программы и избранные лекции. Ч. II. – Омск: ООО «Издательский дом "Наука"», 2003. – С. 159–175.

© С.Н. Корусенко, 2003