А.А. Крих, И.В. Скуратович

СУДЬБА ПОЛЬСКИХ ДВОРЯН В СИБИРИ:
смена этнической идентичности
(на примере Скуратович)

Со второй половины XVIII в. северные районы Среднего Прииртышья (территория современной Омской обл.) являлись местом ссылки польских повстанцев. А.Н. Радищев, проезжавший через деревни Тарского окр. Тобольской губ., отмечал в своих записках, что «во многих селениях живут стрельцы и конфедераты», т.е. польские шляхтичи – участники Барской конфедерации 1768 г. [1]. Однако, массовая ссылка поляков в Сибирь, в том числе в Среднее Прииртышье, началась после восстания 1863–1864 гг. Для подавления этого восстания власти пошли на исключительную меру – высылку в Сибирь не только непосредственных участников мятежа, но и всех подозрительных и неблагонадежных в политическом отношении. Причем практиковалась высылка не отдельных лиц, а целых семей, деревень и даже областей. Их водворяли в восточных регионах империи на казенных землях на правах государственных крестьян [2]. В делопроизводственных документах и переписях населения второй половины XIX в. эта категория населения получила условное название – «польские переселенцы» [3].

Как отмечает С.Г. Пятакова, в Западную Сибирь в основном направлялись ссыльные на водворение и жительство, частично – на поселение, а в Восточную – на каторгу[4]. Больше всего «польских переселенцев» приняли южные округа Тобольской губ. – Ишимский, Омский и Тарский. В г. Таре в 1864 г. на поселении находилось 47 поляков, в 1867 г. их уже было 155 чел. [5]. Всего в конце XIX в. в Тарском окр. насчитывалось 1148 поляков обоего пола [6]. В Омском окр., включая сам город, в июле 1867 г. жителей польской национальности насчитывалось 2129 чел. [7] .
В пределах Тарского и Тюкалинского округов Тобольской губ. были образованы отдельные поселения «польских переселенцев». В Баженовской вол. Тюкалинского окр. оставшиеся после амнистии 1883 г. ссыльные поляки образовали отдельное поселение, названное по имени бывшего тобольского губернатора Деспот-Зиновкой. В Седельниковской вол. Тарского окр. ссыльные поляки совместно с переселенцами из западных губерний России заселили деревни Вознесенку и Богдановку [8]. В Тарском окр. польские переселенцы также основали д. Гриневичи, где в конце XIX в. располагался костел, пос. Уразайский и заимку Поляков.

Следует отметить, что в современной исследовательской литературе существует острый дефицит работ, посвященных польским повстанцам, размещенным в Сибири на поселение в сельской местности, и изменению их этнического самосознания (идентичности) [9]. Используя методику реконструкции генеалогий при помощи устно-исторических и архивных материалов рассмотрим историю населения пос. Уразайского Седельниковской вол. Тарской окр. Тобольской губ. (современный Тарский р-н Омской обл.) и проследим изменения в идентичности его населения с конца XIX в. до современных дней.

Поселок Уразайский заселялся в 80 – начале 90-х гг. XIX в. [10] ссыльными участниками восстания 1863–1864 гг. Основателями поселка являлись семьи Бабицких, Гавелко, Константиновичей, Скуратовичей и Юшкевичей [11]. Основываясь на данных метрических книг 1897–1907 гг. Николаевской церкви с. Нагорного удалось установить, что ряд ссыльных семей являлись представителями мелкой (застенковой) шляхты из различных населенных пунктов Борисовского и Игуменского уездов Минской губ. В частности, потомственными дворянами являлись члены трех семей Скуратовичей, семей Антона Фомина Бабицкого, Адольфа Иоаннова Константиновича и Михаила Юшкевича [12]. Крестьянами являлись представители фамилии Гавелко [13]. Все семьи поселенцев, кроме Бабицких, которые были православными, в религиозном отношении являлись католиками. Католическая шляхта в западных губерниях Российской империи, как правило, имела польское этническое самосознание, чему в немалой степени способствовала официальная политика имперских властей, ставящих знак равенства между понятиями «католик» и «поляк» [14].

По устным историческим преданиям, хранящимся в семье Скуратовичей, основатели пос. Уразайского принимали участие в восстании пана Волдаевского в начале 1860-х гг., проходившего на территории Польши. Однако, как видно из архивных документов, Скуратовичи проживали в то время в Минской губ. С другой стороны, представители этой фамилии приняли участие в событиях 1863–1864 гг., за что часть из них была приговорена к ссылке в Пермскую губ., например, уволенный из военной службы коллежский регистратор Иван Скуратович [15]; другие же попали в Тарский окр. Тобольской губ. Как уже говорилось, в пос. Уразайском проживало три семьи Скуратовичей (по видимости, однофамильцы), причем две семьи были из Борисовского у. Минской губ., а одна – из Игуменского у. этой же губернии [16].

Название поселка, который был основан польскими дворянами, было дано межевой партией по названию небольшой таежной речки, на берегах которой был выделен участок под поселение. Жителей поселка название «Уразайский» не устраивало, т.к. они хотели, чтобы название поселения отражало особый социальный статус его жителей. К тому же в этом районе существовал еще один поселок с таким же названием, заселенный переселенцами из Вятской губ. Чтобы устранить путаницу, второй поселок стали называть Уразай-Коряковский, а поселение минских дворян – Верхнее-Уразайский или Поляки. В начале XX в. Владислав Антонович Скуратович от имени всех жителей пос. Уразайского послал ходатайство в Петербург с просьбой переименовать поселение в Минско-Дворянское. После долгих разбирательств разрешение на переименование поселка было дано.

В истории с переименованием поселка прослеживается стремление зафиксировать свою социальную принадлежность, сделать ее видимой для окружающего, преимущественно крестьянского, населения. Стремление сохранить свою социальную идентичность было связано с активным заселением Тарского окр. в первой трети XX в. крестьянами-переселенцами из Минской и Могилевской губерний. Причем, из Минской губ. основная масса переселенцев прибывала из Игуменского и Борисовского уездов, т.е. из тех мест, откуда были родом ссыльные шляхтичи.

Вторым фактором, подтолкнувшим минских дворян к активным действиям по защите своей идентичности стали браки с крестьянками. Принадлежность к привилегированному сословию, осознание своего высокого социального статуса и католическое вероисповедание значительно ограничивали выбор брачных партнеров поляками. В этих условиях первое время проживания в Сибири ссыльные дворянские семьи заключали браки преимущественно между собой. Однако не всегда удавалось найти подходящую партию в своем кругу. К примеру, после смерти жены Бронислав Александров Скуратович был вынужден в 1899 г. жениться вторично, т.к. у него на руках оставался 2-летний сын. Второй женой Б.А. Скуратовича стала Христина Иоаннова Лапоть – православная девушка из семьи крестьян-переселенцев пос. Поречья [17]. По всей видимости, влияние молодой жены в семье было значительным, т.к. дети, рожденные ею, были крещены в православной церкви [18].

Все же о распространении браков с православными крестьянками можно говорить применительно к первой трети XX в., когда все поляки породнились друг с другом.
Сближению с православным крестьянским населением способствовал образ жизни, который вели потомки польских шляхтичей в Сибири, который ничем не отличался от крестьянского быта. Не искушенный в вопросах социальной принадлежности населения пос. Уразайского, священник В. Раев Николаевской церкви с. Нагорного, к чьему приходу относился этот поселок, записал в 1897 г. православного дворянина Стефана Антоновича Бабицкого крестьянином [19]. Батюшке указали на его ошибку и в последующих метрических записях С.А.Бабицкий везде значился как «потомственный Дворянин» [20].

Происходило постепенное обращение к православию католического населения пос. Минско-Дворянского, что было связано с отсутствием в селении костела. Ближайшие католические храмы располагались, с одной стороны, в г. Омске, с другой стороны, в пос. Гриневичи, находившегося далеко на севере Тарского у. В то же время православная церковь располагалась всего в нескольких верстах от поселка. Установление в Тарском у. советской власти в 1919 г. остановило процесс перехода населения в православие. В 1929 г. началась коллективизация, в ходе которой в д. Минско-Дворянской был образован колхоз «Красный Свет».

Примечательным было отношение новой власти к польскому населению сибирских деревень. Приведем некоторые статистические данные: по переписи населения 1897 г. в пос. Уразайском проживало 64 чел. об.п., из которых 50 чел. были поляками, а 14 чел. – русскими [21]; в материалах переписи 1926 г. в пос. Минско-Дворянском, где проживало 153 чел. об.п., численно преобладало белорусское население [22], а по материалам Похозяйственной книги за 1934 г. в поселении минских дворян проживало 169 чел. об.п., из которых 153 чел. по национальности были поляками[23]. Из приведенных данных видно, что за период с 1897 по 1926 гг. население поселка значительно увеличилось, что было связано, по-видимому, с подселением еще нескольких семей. Но были ли эти семьи белорусскими? С 1926 по 1934 гг. резкого роста населения не наблюдалось, а т.к. в 1934 г. основная масса населения деревни являлась поляками, то, можно предположить, что подселившиеся семьи также были поляками по национальности.

Советскую власть не устраивал не только этнический состав д. Минско-Дворянской, но и само название поселения: советский гражданин не мог быть родом из деревни с классово чуждым новому общественному строю названием. Поэтому в паспортах жителей д. Минско-Дворянской указывалась только первая часть названия – «селение Минское».

В 1930-х гг. в рамках общегосударственной политики велась компания против «врагов народа»: в 1930 г. были арестованы Владислав Антонович Скуратович (1881 г.р.), его сын Иван (1903 г.р.) и Мечислав Викторович Скуратович (1878 г.р.). В 1937 г. началась вторая волна репрессий, в ходе которой был арестован брат Мечислава Леонард (1895 г.р.), который в то время был председателем колхоза. От репрессий 1930-х гг. пострадали семьи Лукашевичей и Муравских [24] . В 1935 г. Иван Владиславович Скуратович вернулся в д. Минско-Дворянскую, но был вынужден переехать в другой населенный пункт. В 1937 г. он с женой – Юлией Мечиславовной Скуратович, дочерью Мечислава Викторовича Скуратовича, – и двумя детьми переехал в с. Новологиново Большереченского р-на Омской обл., откуда вскоре был призван на фронт. После войны потомки минских дворян – Иван и Юлия Скуратовичи, – восстанавливая «утраченные» документы, сменили польскую национальность на русскую. Их дети, внуки и правнуки считают себя русскими, сохраняя при этом память о своем польско-дворянском происхождении.

© А.А. Крих, И.В. Скуратович, 2005