АЛЯ - ПОТОМОК ВОИНА

Таковым считает он себя и, следовательно, всех аборигенов-родственников из Хатырки, Мейныпильгыно, Алькатваама и других населенных пунктов, где лет 250 - 300 назад жили воинственные чукчи, постоянно устраивавшие набеги на соседних коряков за обладание оленьими стадами.

Память хранит

- Я действительно происхожу из рода Кунлелю-воина, говорит 80-летний житель села Хатырка Беринговского района Чукотского автономного округа Алексей Павлович Аля.- Он жил давно, но память о нем жива. Не было раньше у чукчей письменности, и поэтому история моих предков на бумаге не зафиксирована. Жившие до меня мои родственники лишь устно передавали из поколения в поколение свои деяния, в том числе Кунлелю.

- Но ведь Кунлелю - это известнейший персонаж чукотских сказок. О его подвигах рассказывается во многих фольклорных сборниках народов Севера, и в первую очередь, в сказках, собранных Львом Беликовым, Владиленом Леонтьевым и Антониной Кымытваль…

- И очень хорошо, что он стал героем сказок - иначе бы его имя забыли на Чукотке. А так - теперь он живет в книге, и люди знают о нем. Знают, благодаря нашей памяти, его родственников, рассказавших о нем современным летописцам. Мы - его прямые потомки, во все времена знали, что он действительно жил и был одним из предводителей чукотских воинов в битве с коряками в этих краях. Так что сегодняшний сказочный, книжный Кунлелю - на самом деле реально живший много лет назад чукча-воин. И если разобраться, то сказки о нем - это чукотские былины, а точнее - правда, превращенная современниками в сказку.

- Если это так, то кого еще из известных тебе потомков Кунлелю можешь назвать? ( Мы говорили на чукотском языке, и к Аля я обращался на "ты", поскольку в чукотском языке не существует "вы" при личном обращении к человеку. - Авт.)

- Во-первых, это мои дяди Тынелькут и Геманкау, которые рассказали мне немало историй из жизни наших предков. Кроме них, о Кунлелю говорили мой дед и отец, другие родственники, которых немало в хатырке, Ваегах, Мейныпильгыно, Анадыре, Канчалане и даже Лорино Чукотского района и Амгуэме Иультинского района. К примеру, до недавнего времени в Анадырском районе, точнее, в селе Краснено жил знатный оленевод-бригадир Рыровтат. Тавайваамцы - старшее и среднее поколение - хорошо помнят это имя. Так вот, тот самый Рыровтат рассказывал мне в году 60-м прошлого века о том, что Кунлелю и его младший брат Пэтывтычгын - кстати, тоже герой сказок - являются его прапрадедами.

В прошлом веке Рыровтат был лучшим из лучших оленных людей в Анадырском районе. То, что он рассказывал, представляется мне также правдой, поскольку портретное сходство в его рассказе с тем, что говорили о Кунлелю в наших хатырско-ваежских краях, поразительное - Кунлелю был очень силен и у него свисала борода из одного волоса, которым он обматывал себе шею. (Кстати, "кунлелю" по-чукотски означает "борода из одного волоса" - Авт.)

Стоит заметить, что я и Рыровтат, да и многие мои сверстники до появления чукотской письменности и после ее появления никогда не читали сказки, собранные и напечатанные учеными людьми, о которых ты сказал в начале нашего разговора. Поэтому еще раз говорю, Кунлелю - не сказочный, а реально живший человек, прямой предок многих ныне живущих чукчей. и о нем я часами могу рассказывать устами моего отца и моего деда. Дед мой жил в XIX - XX веках. Родился он примерно в середине XIX века, а от того времени не так уж далеко было до XVIII - XVII веков. А память человеческая, известно, цепкая и многое хранит долго.

Чукча стал другим?

- Алексей Павлович, а что мы коренные жители Чукотки, приобрели в XX веке и что потеряли, на твой взгляд, на примере Хатырского хозяйства, где много лет ты проработал в оленеводстве.

- Жизнь такова, что, наверное, всегда что-то теряешь, а что-то приобретаешь. Сегодня уже можно наверняка говорить, что при социализме мы потеряли чисто чукотское "лицо", которое имели до этого, куда входят в том числе культура в широком понимании - язык, традиции, мировоззрение… Сегодняшний чукча разительно отличается от чукчи 30-40-х годов прошлого века. За какие-то 50-70 лет советской власти абориген стал другим. Я сужу не по себе. я сужу по тому, как живет совеременный хатырский чукча. Почти вся молодежь живет, не зная своего рода-племени. Для них генеалогическое древо на втором колене заканчивается. Другие заботы легли на плечи молодого чукчи. Сегодня его не интересует жзнь оленного человека, жизнь вблизи оленей и природы. Он и перестал думать, как оленный человек, как некогда думали его отец и дед. Сегодня его интересуют больше всего дискотека, пиво и водка, сон и безделье.Хотя, конечно, большинство аборигенов работают, ведут благопристойный образ жизни, но другие теперь реалии!

Мы все теперь привыкли смотреть телевизор, слушать радио, есть макароны и хлеб, встречать вертолет с прибывшими пассажирами, слушать мат и пьяную речь. и раньше, живя в тундре, тоже встречали прибывших на оленьих упряжках гостей, радовались им, делились с ними всем, что есть. Но это была другая жизнь - жизнь кочевника, настоящего оленного человека. Жизнь налаженная, свободная…

В XX веке мы приобрели много нового, в том числе письменность. благодаря этому научились читать и писать, видеть другие миры. и это очень хорошо. Хотя - я правду говорю - чукчи давным-давно знали о существовании других миров, других людей на Земле. мы также знали и о том, что был когда-то всемирный потоп. и даже я знаю, на вершине одной горы в хатырской тундре лежат останки плотов. Из рассказов моего деда знаю, что кто успел построить плот, тот и остался жив.

Наш дом - тундра с оленями

- Однако, хоть и жизнь повернулась к аборигенам, как ты говоришь, другим боком, но она продолжается, и опыт старшего поколения в воспитании молодого поколения, надеюсь, остается. Что, на твой взгляд, нужно делать, чтобы сохранить чукотскую культуру?

- Духовная и материальная культура наша претерпевает изменения. такова действительность. не надо еще раз доказывать, что, чем дольше будем хранить лучшие традиции, тем лучше будут у нас идти дела в морзверобойном промысле и оленеводстве - основных отраслях аборигенов, откуда и идет культура чукчей и эскимосов. Сегодня я могу высказать свое мнение.

Первое, что бы я хотел сделать? Во что бы то ни стало развивать эти отрасли, что, кстати, делают Абрамович и его люди. Все остальное будет зависеть от нас самих, аборигенов. Вот, в нашем хатырском хозяйстве теперь в каждым годом оленей становится больше. в 2003-м их закупили у коряков - одну тысячу голов. Сегодня в стаде уже больше двух тысяч оленей. я говорю Вите Лилялио (главный специалист МУП СХП "Хатырское" - Авт.), чтобы во время каникул больше детей вывозили в оленеводческую бригаду, что он, кстати, и делает. и нужно наше стадо, где бригадиром Юрий Ранаутагин, разделить на два, сделать две бригады. Для этого у нас есть опытные оленеводы - Николай Нутевье, Валерий Эйгынкеу, Сергей Нейкин. Все они много лет проработали пастухами. пусть создадут  вторую, отдельную бригаду. спустя год корякские олени привыкли к хатырской тундре, не пытаются уйти назад в родные края. а чтобы молодежь не отвыкала от жизни в тундре, надо вновь перейти к кочевым школам. на нашей перевалочной базе Таляуарен когда-то пересекались маршруты бригад, там были построены домики. с 80-х годов прошлого столетия эта перевалбаза заброшена. Почему бы не начать вновь обживать это место?! Старики бы жили там и воспитывали внуков, разве это плохо? Глядишь, и семейная жизнь многих постепенно бы налаживалась. В Таляуарене можно построить жилые домики, баню кладовые. Можно завезти дизель-генератор и вообще каким-то образом сделать так, чтобы и телевидение там заработало, и после смены молодежь смотрела бы передачи. Мне кажется, нынешние парни и девушки захотят работать в оленеводстве, создай им нормальные условия жизни. но, вообще-то можно на время отказаться от современных удобств и почувствовать себя настоящим чукчей, начав работать пастухом в МУП СХП "Хатырское". Почему бы нет? в свое время мы терпели лишения и невзгоды, и ничего, до сих пор живу. Когда-то в наших краях побывал будущий председатель Чукотского окрисполкома Отке. Я помню его. в то время я трижды убегал из школы, а учителя пытались меня вразумить, что нужно учиться. Отке им сказал: "Пусть живет у родителей в тундре. Кому-то все равно нужно пасти оленей". так и сейчас, чтобы сохранить нашу духовную и материальную культуру, нужно кому-то вести кочевой образ жизни - с детства, все время. а оседлость - не для оленевода. Почему-то это мы не можем понять.

Жизнь, которую бы повторил

- Ты 20 лет проработал в Хатырском колхозе-совхозе имени Жданова бригадиром, еще больше - простым пастухом. Трудно быть оленеводом?

- Трудно, но очень интересно! И это была моя жизнь, которую если начать снова, повторил бы.

- Кто твоя жена?

- Любовь Васильевна Эйгинеут, она тоже тундровичка, хотя несколько лет проработала поваром в совхозном детском садике.

- Есть дети?

- Одна дочь - учительница, вторая - медсестра. Старший сын - сварщик, младший - сантехник. Все сыновья и дочери росли в селе, и внуки живут здесь. Правда, младший сын работал с нами, когда мы жили в тундре. Но потом оленей стало очень мало, и мы все стали сельчанами.

- Чем теперь занимаетесь?

- Летом сетями ловим рыбу, зимой - удочкой. Любим с женой смотреть кинофильмы по телевизору. Сейчас смотрим сериал, жена пересказывает содержание на чукотском языке. Она хоть нигде не училась, но прекрасно понимает по-русски. С детьми она разговаривает по-чукотски, те отвечают ей по-русски. то есть понимают друг друг, между собой разговаривая на разных языках.

- Возраст чувствуется?

- Я сейчас не бегаю, но куда нужно, пойду пешком. а мысли в голове мои в порядке. (Да уж, немало событий и сотни имен тех, кто жив и кто жил до него, Аля прекрасно помнит. О каждом из них он может рассказывать часами, интересно, с юмором и поучительно. - Авт.)

- Чего бы хотелось прямо сейчас?

- Найти и вернуть моих личных оленей, которые лет пять назад оказались на территории нашего соседа - в Коряки. дело в том, что в то время второе совхозное стадо, где были и мои личные олени, каким-то образом угнали коряки. Как проморгали его хатырские пастухи? До сих пор не пойму. Двое наших оленеводов погнались за угонщиками и целую зиму находились у коряков, но вернулись в Хатырку ни с чем. Жалко личных оленей - будто лишился я всего…

© Иван Омрувье 

Опубликовано: газета "Крайний Север" [Анадырь],  № 48 (1444) от 26 ноября 2004 г.

На страничку "Этнография без этнографа" >>>

На страничку "Этнографические заметки" >>>