И.В. Чернова

СЕМЕЙНАЯ ОБРЯДНОСТЬ И ТРАДИЦИИ ПОЛЯКОВ ОМСКОГО ПРИИРТЫШЬЯ*

The summary. The author investigates family ceremonies of Poles of Omsk Priirtyshja on the basis of the field ethnographic sources collected during expeditions 2002 and 2011. Within the limits of a theme the detailed characteristic of maternity ceremonies is given, to ethnography of the childhood, a wedding ceremony and funeral ceremonialism, attempt of the analysis of their transformation becomes. The family is considered through a prism of history of this microregion.

Keywords. Family ceremonialism, the Poles, traditional culture, Slavs, Omsk Priirtyshe

В ходе полевых исследований происходит близкое знакомство с многогранным миром народных традиций и знаний. Основной целью нашего исследования будет характеристика наиболее распространенных сюжетов, связанных с семейной обрядностью и традициями, встретившихся в материалах этнографических экспедиций к полякам, проживающим на территории Омского Прииртышья.

Территориальные рамки данного исследования обусловлены тем, что Омское Прииртышье – это поликультурный регион с сохранявшимися на протяжении долгого времени местами компактного проживания польских переселенцев.

Для более четкого определения территориальных рамок можно использовать, например, «Список населенных мест Сибирского края» и ряд других источников, например, «Справочную книгу Омской епархии» И. Голошубина, в которых обозначены преобладающие группы населения и даты основания сел и деревень. Все они указывают на то, что в Омском Прииртышье существовало несколько районов компактного проживания поляков – сейчас это Знаменский, Тарский и Саргатский районы Омской области. В первой половине XX в. наиболее распространенным типом польских поселений здесь были хутора, образованные членами 2–5 хозяйств и насчитывающие 6–35 человек. Из более крупных населенных пунктов следует отметить деревни Гриневичи и Поляки [1]. Под влиянием государственной политики и социальных условий ко второй половине XX в. хутора исчезли, а их жители переехали в близлежащие крупные населенные пункты.

Объектом нашего исследования будет польское население Омского Прииртышья, в составе которого встречаются и добровольные переселенцы XIX в., и потомки ссыльных в результате восстания 1863 г., и репрессированные в 1930–1940-е гг. [2]. Это подтверждают и имеющиеся полевые материалы.
Основной целью нашего исследования станет характеристика семейной обрядности и традиций поляков указанного региона, рассмотренная в тесной взаимосвязи с социально-культурными реалиями, сформировавшимися на территории Омского Прииртышья.

Источниковую базу работы составят материалы этнографических экспедиций ОмГУ, в ходе которых собирались семейные хроники, а также информация о жизни и быте славянского населения Омского Прииртышья. Эта информация, при сопоставлении ее с опубликованными статистическими данными и научно-исследовательской литературой даст возможность выявить степень сохранности общественной и семейной памяти, а также проиллюстрировать информативность данного источника. При этом для проведения комплексной оценки имеющейся информации мы использовали не только интервью с потомками поляков, но и воспоминания жителей близлежащих населенных пунктов, относящихся к иным этническим группам (в основном это русские, белорусы, немцы). Это обусловлено также и сложной ситуацией с трансформацией этнического самосознания поляков в Омском Прииртышье, проанализированной в работах А.А. Крих, когда потомки поляков считают себя русскими, белорусами, сибиряками и др. [3] Различия фиксируются окружающими лишь на уровне внешности: «поляки большеглазые, с тонкими чертами лица» [4]. Однако, в с. Десподзиновка Саргатского района Омской области, различия фиксировались также в погребальной обрядности, в языке. Но в этом населенном пункте достаточно активную работу ведут польские национально-культурные общества.

Семейная обрядность включает в себя несколько сфер: родильно-крестильную, тесно связанную с областью народных знаний и народной медицины; свадебную, переплетенную с праздничной культурой, и погребальную. Все они показывают изменения, происходящие в социуме.

При характеристике родильного обряда мы должны помнить, что он состоит из трех составных частей – дородовых процедур и представлений, собственно родов и послеродовых мероприятий. Первая из них включает в основном всевозможные запреты, имеющие рациональную основу, а потому универсальных и не имеющих ярко выраженной групповой принадлежности. По свидетельству наших респондентов, беременной женщине нельзя было «переступать через коромысло, так как считалось, что кто-нибудь утонет после этого. Через порог не подавали ничего». Центральной фигурой всего родильного обряда была повитуха. Но наиболее важную роль она играла в родах, прежде всего потому, что еще до конца 1950-х гг. детей в большинстве случаев рожали дома [5]. Когда роды проходили тяжело, повитуха проводила некоторые манипуляции для облегчения родов, например, делала массаж, «правила живот». Если ребенок «был в неправильном положении», то «повитуха его разворачивала» [6]. Надо заметить, что этнических предпочтений в выборе повитухи не было. Так, в с. Поляки, повитухами были «две сношеницы» Серафима и Настасья Бажук. Степень их профессионализма подтверждают слова информаторов о том, что «никто не помнит, чтобы при родах умирали дети или женщины». А детей в семьях было много, у большинства наших информаторов в семьях насчитывалось по 6–9 братьев и сестер с небольшой разницей в возрасте. И это не смотря на то, что об этом говорили люди 1930–1940-х гг. рождения [7]. Одна из жительниц д. Поляки вспоминает: «Я родилась девятая, тяти уже не было. Родилась я 27 июня, а записали 10 июля, две недели не записывали, все ждали, этот ребенок умрет, корова у нас пропала, соску не из чего было делать. Сделают из свеклы соску да дадут. У нас только две сестры работали в это время, остальные маленькие были» [8]. Как ни странно, опрошенные нами респонденты практически не упоминают о существовании каких-либо иррациональных процедур, касающихся родильного обряда, хотя у жителей близлежащих населенных пунктов они встречаются довольно часто. Возможно, это связано с большой степенью религиозности в семьях потомков поляков.

Почти все наши информаторы посещали церковь с. Никольск в 8 км от д. Поляки. Вот один из рассказов, яркое воспоминание детства: «Ходили мы с мамой в церковь Микольскую, в Николаевске, а там церковь красивая была, кресты далеко видать. Я маме говорю: "Мама, там на небе мужики какие-то, это ангелы?", а она мне "Нет, доча, это кресты"». Судя по словам информатора, речь идет о конце 1940-х гг. Там же и проходил обряд крещения. Однако этот же информатор сообщает, что детей ее всех крестили дома: «У нас была бабушка Серафима Белова, которая крестила детей. Она крестила моего сына Петра, очень долго читала молитву, потом мазала мир-маслом. Галину, мою дочь, крестила Шура Егорова, она также читала молитву и окунала ее в воду» [9]. Похожий сюжет воспроизводит и жительница д. Уваровка, предки которой были поляками, а она вышла замуж за чуваша и примерно в одно время с предыдущим респондентом переехала в с. Слобода, в котором были сильны старообрядческие традиции [10]. Таким образом, здесь мы можем наблюдать трансформацию семейной обрядности под влиянием этнокультурных факторов.

Начиная с конца 1940-х гг. наблюдается и трансформация свадебной обрядности. Большинство опрошенных нами потомков поляков в это время были детьми, но, говоря о свадебном обряде, они чаще всего вспоминают, что «свадьбы особо не гуляли, время было послевоенное тяжелое». Только при дальнейших расспросах можно восстановить некоторые детали. Знакомство будущих супругов часто происходило на съезжих (иногда их называли гулевыми) праздниках: в Уваровке это было Рождество и Ильин день (2 августа); в Поляках – Никола Зимний (19 декабря) и Никола Вешний (22 мая); в Слободе – Вознесение и Михайлов день. Съезжались на праздники к вечеру, гуляли всегда 2 дня.

Свадьбу обычно гуляли 2, иногда 3–4 дня. Из сохранившихся польских обычаев следует отметить наличие венка у невесты, причем венок делали из «оранжевых и красных бумажных цветочков», а не из белых, как это было распространено позднее. Наряд к свадьбе, фату и венок делала невеста и дружки [11]. Интересным отголоском заимствованного у немцев обычая бить посуду в ночь перед свадьбой под окном невесты, можно считать обычай обязательно бить посуду на свадьбе, о котором вспомнила одна из жительниц с. Поляки: «Посуды-то стеклянной после войны не было, почти всю повыменяли да поколотили, а надо было обязательно ее бить на свадьбе, так тетка моя всю свадьбу пыталась блюдо жестяное расколотить, как даст, даст об стол, все поизмяла…». Также она вспомнила, что свадьбу гуляли сначала у родни жениха, в на второй день – у невестиной родни [12].

Аналогичные материалы были собраны нами у белорусов Колосовского района Омской области [13].
Что касается брачных кругов, отметим, что в 1930–1970-е гг. браки заключали между собой в основном жители д. Поляки, Никольска и Слободы. Рядом со Слободой была деревня Бояркино, туда старались невест не отдавать, так как деревня славилась драками, а в Слободе и особенно в Поляках жили всегда дружно. Даже в воспоминаниях о довоенном и военном времени многие жители с. Слобода, например, упоминали, что «поляцкие всегда жили дружно, своих никогда не выдавали и даже в голодные годы там от голода никто не умирал». Запомнились даже курьезы, например, дочь председателя колхоза в Поляках вспоминала: «Придет отцу разнарядка по кулакам, соберут собрание и начинают решать кого назначить кулаком в этот раз» [14]. Брачные отношения между Поляками и Слободой установились немного позднее, чем между Поляками и Никольском, так как Слобода считалась старообрядческой, старообрядцев здесь «чалдонами называли», а разница в вере не отпугивала, «вера же у них не вредная».

В семейных хрониках есть несколько упоминаний и о более раннем периоде – первой половине XX в. Приведем наиболее полные из них. Уроженка с. Поляки, 1943 г.р. вспоминает: «У нас много было Томашуковых (Томашук), Федорчуковых (Федорчук), Козьминских (Козьма). Все жили сначала где-то между Белоруссией и Польшей. Ехали сюда обозами. Отец мамин в таком обозе "высмотрел и высватал" Гайко Ульяну (бабушку мою)» [15]. «Из Польши добровольно в Уваровку, во время царя еще, приехало несколько семей. Среди них семейство Рачинских с маленьким Федором Яковлевичем. Впоследствии он женился на Анциферовой Катерине Ивановне. Отцом Екатерины Ивановны был Иван Мефодьевич Анциферов, а мать звали Марья Ивановна (ее девичьей фамилии я не помню). А из Чебоксар в Слободу приехал Овинкин Евграф, кто была его жена, я не знаю. У Евграфа родился сын, Леонид, который женился на Рачинской Зое (дочери Федора Яковлевича). Крепкая у них семья была, да хозяйство большое, от раскулачивания спасло только то, что они все сдали в колхоз» [16].
Эти два рассказа показывают, что поляки Знаменского района Омской области устанавливали достаточно обширные межэтнические брачные связи, вступая в браки с чувашами, белорусами, потомками старообрядцев.

Отличительной чертой семейных традиций исследуемого микрорегиона было и большое внимание, уделявшееся в семье трудовому воспитанию. Все опрошенные нами информаторы отмечают, что жители д. Поляки были «мастеровыми, особенно много было мастеров по дереву, в деревне был даже портной». Объяснение этому весьма простое – наличие здесь до 1930-х гг. большого числа зажиточных хозяйств, причем и у поляков, и у белорусов, и у старообрядцев-старожилов. Кроме того, этому способствовало и наличие большого количества хуторов в первой половине XX в., на которых живи представители 2–5 семей, ведущих самостоятельное хозяйство.

Интересные сюжеты можно обнаружить и в погребальной обрядности поляков и их потомков на территории Омского Прииртышья. Так, например, деревня Поляки Знаменского района Омской области не имела собственного кладбища. Эти данные подтверждаются современными полевыми материалами. Ряд жителей с. Слобода Знаменского района Омской области, вспоминают, что «сначала поляки жили на хуторах – Виноградовка, рядом еще хутор был Хмелевка, сейчас их уже нет. Возле Виноградовки у поляцких (жители деревни Поляки Знаменского района Омской области. – прим. автора) кладбище было» [17]. «В д. Поляки не было своего кладбища, и до 1960-х гг. покойных хоронили либо на кладбище Виноградовки, либо возили в Никольск на кладбище» [18]. Складывается странная ситуация, когда покойных возят за 5–8 км на кладбище, и если в отношении Никольска можно найти хоть какое-то объяснение в виде располагавшейся там церкви, то с хутором Виноградовка все гораздо сложнее. По всей видимости, здесь сыграло свою роль наличие фамильных захоронений, распространенных и у белорусов, и у старообрядцев, и у поляков.

К настоящему времени на кладбище Виноградовки сохранилось 7 погребений с надписями: «Колпакова Мария Петровна (1940–1964)», «Здесь покоится Маркелов В.П., 1927–1958», «Анна Яковлевна Бажук (1907–1967)», «Козьма Григорий Климентьевич (1890–1972)», «Сдесь покоиться Козьма К.С. 1903–1965», «Жевнеров Динис Д. 1891–1943», «Хвиневич Владимир Васильевич (1963–1964)», «Надежда К., 1957–1958», «Козьма Петр … евич, … – 1975». Кроме того, есть две могилы без надписей, судя по размеру крестов, детские.

Что касается намогильных сооружений, то в основном это деревянные кресты, характерные для православного населения. Есть также две могилы с металлическими обелисками (могилы А.Я. Бажук и Д.Д. Жевнерова). Из общей массы выбивается лишь крест на могиле К.С. Козьмы, он самый большой из всех и по форме похож на католический крест.

Также представленные материалы показывают, что из семи обнаруженных могил половина принадлежит семье Козьма, причем даты смерти указывают на то, что захоронения здесь продолжались и после расформирования деревни Поляки.

Анализ фамильного состава населения и семейных хроник при сопоставлении с другими видами источников и литературы, дает возможность установить этническую принадлежность и родственные связи. Так, Козьма – потомки польской шляхты, попавшие в Сибирь в результате восстания 1863 г. Могила с надписью «Сдесь покоится Козьма К.С. 1903–1965» принадлежит Казимиру Савельевичу Козьме, председателю колхоза в деревне Поляки, поляку по этнической принадлежности. К настоящему времени из его родни в с. Слобода проживает Евсюкова (Козьма) Евгения Казимировна, 1936 г.р., Козьма Григорий Климентьевич (1890–1972) – сын Козьмы Клементия Григорьева (1861 г.р.), женатого уроженке поселка Поляки, православной Оксинье Васильевне (1868 г.р.), упомянутых в статье А.А. Крих [19].

Бажук, Жевнеровы и Хвиневич – представители белорусских фамилий, нередко вступавшие в брачные связи с поляками. Так, например, Жевнеров Динис Д. был женат на Пшеготской (Приготской) Ульяне Демьяновне.

Таким образом, имеющиеся материалы по семейной обрядности отражают ситуацию с трансформацией этнического самосознания и необходимостью включения в местную среду. Кроме того, они показывают важную роль семейственности, религиозности трудовых традиций, а также могут дать нам материал об межэтнических контактах польского населения на территории региона. Кроме того, они указывают на утрату многих специфических черт в культуре. Так, свадебный обряд унифицируется, родины также проходят по общепринятому сценарию, в языке отличий не фиксируется, что свидетельствует об ассимиляции поляков, проживающих на территории Знаменского района Омского Прииртышья.

* Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 11-31-00214а1 «История и культура поляков Западной Сибири в XVIII–XX вв.»

Примечания

1. Список населенных мест Сибирского края. Округа Юго-Западной Сибири. – Новосибирск: Издание Статистического комитета Сибирского крайисполкома, 1928. – Т. 1. – С. 42–56.

2. Крих А.А. Белорусы, русские или поляки? К вопросу об этнической идентификации населения в Сибири [Электрон. ресурс] // Сайт кафедры этнографии и музееведения Омского государственного университета. Режим доступа: page.php?id=981.

3. Крих А.А. Белорусы, русские или поляки?; Она же. Грани этнической идентичности белорусов: панцирные бояре – литва – сибиряки // Народы и культуры Сибири: изучение, музеефикация, преподавание: сб. науч. тр. – Омск, 2005. – С. 234–240; Крих А.А., Скуратович И.В. Судьба польских дворян в Сибири: смена этнической идентичности (на примере Скуратович) [Электрон. ресурс] // Сайт кафедры этнографии и музееведения Омского государственного университета. Режим доступа: page.php?id=871.

4. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1951 г.р., с. Слобода Знаменского района Омской области, из семьи старообрядцев, русская.

5. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1943 г.р., д. Поляки, мать – полячка, отец – белорус, сама считает себя полячкой, «родчей», в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

6. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 5. Л. 10. Информатор 1931 г. р., д. Уваровка Знаменского района Омской области, считает себя русской, хотя говорит, что отец был поляк, мать возможно тоже, в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

7. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 4. Л. 13 об. Информатор 1943 г.р., д. Поляки, мать – полячка, отец – белорус, сама считает себя полячкой, «родчей», в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области; Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 6. Л. 7об.–9. Информатор 1936 г.р., д. Поляки Знаменского района Омской области, полячка, с 1956 г. проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области; Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 8. Л. 28–29. Информатор 1937 г., д. Соколовка Знаменского района Омской области, с 1955 г. проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области, отец матери – поляк, считает себя русской.

8. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1943 г.р., д. Поляки, мать – полячка, отец – белорус, сама считает себя полячкой, «родчей», в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

9. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1943 г.р., д. Поляки, мать – полячка, отец – белорус, сама считает себя полячкой, «родчей», в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

10. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 5. Л. 10. Информатор 1931 г.р., д. Уваровка Знаменского района Омской области, считает себя русской, хотя говорит, что отец был поляк, мать возможно тоже, в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

11. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 5. Л. 10. Информатор 1931 г.р., д. Уваровка Знаменского района Омской области, считает себя русской, хотя говорит, что отец был поляк, мать возможно тоже, в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

12. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 13. Л. 10–11. Информатор 1936 г.р., полячка, родилась в д. Поляки Знаменского района Омской области. С 1956 г. проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

13. Чернова И.В. Родильная и свадебная обрядность в традициях народной культуры восточнославянского населения Колосовского района Омской области: анализ полевых материалов 2006–2007 гг.// Материалы Пятой Всероссийской с международным участием научно-практической Интернет-конференции «Сибирский субэтнос: культура, традиции, ментальность». – Красноярск, 2009.

14. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1943 г., д. Поляки, мать – полячка, отец – белорус, сама считает себя полячкой, «родчей», в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

15. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1943 г.р., д. Поляки, мать – полячка, отец – белорус, сама считает себя полячкой, «родчей», в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области.

16. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1959 г.р., с. Слобода Знаменского района Омской области, русский, православный.

17. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 1. Информатор 1959 г.р., с. Слобода Знаменского района Омской области, русский, православный.

18. Материалы этнографической экспедиции ОмГУ им. Ф.М. Достоевского 2011 г. П.о. 4. Л. 12 об.–13. Информатор 1943 г.р., в д. Поляки, русская, православная, в настоящее время проживает в с. Слобода Знаменского района Омской области/

19. Крих А.А. Белорусы, русские или поляки?

 

© И.B. Чернова, 2011