С.М. Богомаз

Барнаул, Алтайский государственный университет

РАНЖИРОВАННОСТЬ БЫТОВОГО ПРОСТРАНСТВА
ТЮРКСКИХ НАРОДОВ

Основные мировоззренческие концепты (пространство/время, священное/мирское, свое/чужое) традиционной культуры имеют как языковую выраженность (эпические произведения, плачи, загадки и др.), так и внеязыковую (архитектура, графика, танец). Архитектура, являясь отражением организации пространства того или иного общества, наиболее ярко показывает специфику жизнедеятельности человека. В культуре номадов она занимает место, отличное от оседлых племен, поскольку кочевая жизнь предполагает отсутствие монументальных сооружений. Так, единственными найденными сооружениями кочевых скифских и тюркских народов были культовые постройки – курганы, могильники, святилища и т.д., которые отражали религиозно-мифологические, социально-экономические и политические воззрения. Как отметила О.М. Фрейденберг, жилище, могила, храм имеют семантическое тождество (Фрейденберг О.М., 1977. – С. 339). Архитектура кочевников в большей степени полисемантична, чем у оседлых народов, которые создавали сооружения и светские, и культовые, разграничивая по возможности эти уровни бытия.

Прежде чем приступать к характеристике специфики ранжированности пространства в мировоззрении тюркских народов, необходимо описать структуру жилища. Основными типами жилищ являются юрта (стационарная или переносная), чум, шалаш. Несмотря на различие в конструкциях, они отражают единую мировоззренческую систему. На примере конструкции юрты будет кратко охарактеризована структуру жилища.

Круглый обод служил опорой для купольной части юрты. Его делали из карагача, березы либо черной ивы. Он состоял из трех элементов: круга, крестообразно положенных перекладин, по 2–3 в каждом ряду, и крепления. Обод у кыргызов состоит из одного массивного обруча (8–10 см) в сечении. Обруч делали из двух обтесанных и согнутых в полукруг жердей, который скрепляли сыромятными ремешками (1 см). Их пропускали через специальные отверстия на концах жердей, поверх обматывали сырой кожей и сшивали. В ободе так же делали сквозные отверстия для купольных жердей. Поэтому его размер зависел полностью от диаметра юрты в основании, который формировало количество составляющих кереге (решеток). Внутреннюю сторону скрепляли крестообразные перекладины. Форма юрты зависела не от способа крепления, а в основном от степени изгиба (Попов А.А., 1961. – С. 140).

Другим видом жилищ является – чум. При его сооружении в основании по кругу ставились три толстые жерди и вверху скрепляли тонким березовым обручем, оставляя при этом отверстия для дыма и света. Эту конструкцию обкладывали мелкими жердями и покрывали корой лиственницы, берестой или войлоком (Козьмин В.А., 2002. – С. 79).

Жилище в традиционной культуре является полисемантичной системой, т.е. каждый элемент фиксирует информацию религиозно-мифологического, социального, культурного, политического и прочих порядков. Жилище в представлении его строителей является микрокосмом и отражает воззрения народа на всю структуру мироздания. Мироздание же имеет две плоскости бытия: горизонтальную и вертикальную. Вертикаль отражается в жилище в виде очага, который имеет своим продолжением дымоход юрты (тундук). Огонь был особо почитаем кочевниками. Можно отметить определенную систему запретов, связанную с правилами поведения возле очага, его почитание, поскольку благодаря ему возможен ряд ритуальных действий, который способствует как сохранению миропорядка в целом, так и благополучию конкретной семьи в частности. Ритуальная жертва, попадая в процессе обряда в огонь, оказывается на верхних слоях мироздания через дымовое отверстие (Сагалаев А.М., 1991. – С. 46).

Жилое пространство юрты в горизонтальном плане условно делилось на следующие несколько частей.

1. По условной линии от входа до противоположной стороны жилища, что образовывало три зоны (у входа – для животных и вещей; от входа и до середины дома (очага) – для женщин и детей; от очага до противоположной стены – для хозяина и почетных гостей).
2. Разделение пространства на мужскую и женскую зоны (Вайнштейн С.И., 1991. – С. 79).

Помимо этого существовало и трихотомическое деление по вертикали: верхний, средний и нижний уровни.

В первую очередь будут рассмотрен горизонтальный уровень, который представлен своей символической системой. В этом плане юрта условно делится на мужскую (южную) и женскую (северную) стороны. В каждой из них предполагалось определенное поведение и расположение предметов быта (Вайнштейн С.И., 1978. – С. 45). В жилом пространстве происходило формирование собственной семиоферы. К общим представлениям о том, как должны располагаться в бытовом пространстве вещи, присоединялись традиции рода или местности. Следовательно, при сооружении и расположении вещей руководствовались изустно существующей синтактикой, на которую накладывали уже свои традиции рода либо отдельной семьи. Схема разделения юрты и ее обустройства совпадает с космологической концепцией мира кочевников, которая была предложена в коллективной монографии Э.Л. Львовой, И.В. Октябрьской, А.М. Сагалаева, М.С. Усмановой «Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири».

Авторы указывают, что мужское начало ассоциируется с юго-востоком, представляя одновременно верхний мир, а женское характеризуется северо-западом и соответствует нижнему миру (Львова Э.Л. и др., 1988. – С. 98). Причем такой же точки зрения придерживается и другой автор, исследовавший семантику юрты монгольского типа, – Р. Гамаюн. Однако это нельзя понимать так, что верхний мир и мужское начало имеют положительное значение, а нижний, ассоциирующийся с женским началом, наделяются отрицательным. По отношению к человеку низ амбивалентен и составляет иной мир, о чем свидетельствует алтайская поговорка: «Ульгень и Эрлик имеют одни двери». За счет противодействия этих божеств происходит творение мира и людей, благодаря Эрлику люди получили знания, он так же научил камлать шаманов.

Таким образом, значение божеств и духов для людей меняется в зависимости от ситуации. В одной ситуации дух горы или леса может помочь охотнику (если последний совершил определенные ритуалы и придерживается правила поведения, находясь в данной местности), а в другой наказать его (в случае несоблюдения обрядности). Следовательно, весь мир виделся как некое гармоничное целое, проявляясь в различных ситуация по-разному.

Женское начало, ассоциировалось у тюрков с богиней Умай – покровительницей домашнего очага и новорожденных (Потапов Л.П., 1948. – С. 284), рождением, землей. Здесь следует отметить, что в древнетюркском пантеоне положение богини Умай было несколько иное, чем по этнографическим данным. Изначально она являлась женой небесного божества тюрков – Тенгри, и находилась вместе с ним на одном из семи небесных уровней. Следовательно, в изучаемый период Умай не относилась к божествам подземного либо наземного мира (в более поздних этнографических материалах в тернарной, троичной, структуре вселенной ее место было на стыке земного и подземного миров – в пещере).

Поэтому, хотя женщина в последствии и ассоциировалась с хтоническим миром (считалось, что многие злые духи могут воздействовать через нее), она имела и ряд положительных значений. Это представление нашло свое отражение в обустройстве жилья и правилах поведения в нем у кочевников. Так, хотя в плане выражения и наблюдается деление на мужскую и женскую стороны (расположение предметов согласно обычаям), но в плане содержания это противопоставление не столь существенно. Женщина могла находиться во всех частях юрты и заниматься хозяйственными делами, включая мужскую и почетную части жилища, на которые, согласно канону, они не имели права входить.

Раскладывание предметов происходило от центра к периферии по степени их значимости: в центре жилого помещения находится очаг. Расположенный в середине юрты он позволял полностью использовать тепловую энергию, при минимальных потерях. Куполообразное покрытие с отверстием над очагом гарантировало беспрепятственное удаление дыма, при этом тяга регулировалась прикрытием отверстия снаружи (Baldick J., 2006. – С. 215). Его огонь считался священным для любой семьи и с ним же связано множество обрядовых и ритуальных действий. Очаг ставили на круглой либо овальной площадке и обкладывали камнями. Он также соединяет две стороны – мужскую и женскую. В противоположной стороне от входа находились места для хозяина юрты и почетных гостей, здесь же находились культовые предметы; с правой стороны кровать владельца жилища; с левой стороны (в женской части) помещали вещи; у входа тюрки ставили посуду, здесь же обычно располагалось младшее поколение

За счет двери осуществлялся диалог между внутренним – упорядоченным пространством и внешним – деструктивным. Поэтому дверь была ритуально маркирована (на порог нельзя было наступать, на саму дверь наносился ряд охранительных символов). Обряды, действие которых разворачивалось преимущественно в горизонтальном плане, направлены на диалог между людьми и существами этого же мира, но являющимися по отношению к человеку «чужими».

В итоге пространство в горизонтальном плане можно разделить на четыре части: во-первых, поперек юрты от входа распределение на мужскую и женскую сторону и во-вторых, перпендикулярно ей, часть от очага к западу, другая от входа к очагу. Помимо данного деления юрты существовало еще одно символическое деление пространства жилища в соответствии с двенадцатилетним животным циклом. Солнечный луч, проникавший из дымового отверстия, перемещался по внутреннему пространству по кругу от одной части до другой в течение двух часов, каждый из которых обозначался именем одного из животных: час Мыши (0–2), Быка (2–4) и т.д. (Бутанаев В.Я., 1985. – С. 323).

В отличие от горизонтального уровня, вертикальный план в юрте разработан довольно специфично. Так если рассматривать постройки оседлого населения, то можно проследить реализацию тернарной структуры вселенной. А.К. Байбурин выделял в восточнославянском жилище две границы (пол и потолок), которые делили дом на три зоны (чердак, жилое пространство и подполье) (Байбурин А.К., 1983. – С. 84). У номадов же вышеприведенные границы отсутствуют. Если юрта обладает выраженным верхом, отделенным от жилого помещения, то в чуме представлено единое жилое пространство. Низ в строениях кочевников и вовсе отсутствует. Возможно, последнее обстоятельство связано с отношением человека к нижнему миру, который был для кочевника так же амбивалентным, как и средний, в отличие от небесного мира, наделенного положительным значением.

Вертикальный уровень в любом доме представляет актуализацию символа мировой оси, который реализовывался в очаге, находящемся в центре строения. В нем проводились все ритуальные и обрядовые действия, посвященные культу предков и почитанию основных духов и божеств. В огонь бросали жертвенную пищу, и с дымом она переходила в мир духов и божеств. Во всех типах строений древних тюрков, как в юрте, так и в чуме имелись специальные, выделенные светодымовые отверстия, которые позднее сохранились в срубных строениях.

Для характеристики мировоззрения используются категории, чтобы отделить один класс предметов или действий от другого. Создаются искусственные границы на том пространстве, которое в своем «естественном» виде является неразрывным (Лич Э., 2001. – С. 45). Так, например, в жилище происходит разграничение внутреннего и внешнего пространства посредством порога (в материальном аспекте) и ритуалистики (в духовном плане). Однако само пространство в реальном мире остается непрерывным.

При использовании символов (вербальных или невербальных), с целью отделить один класс предметов или действий от другого, создаются искусственные границы на том пространстве, которое в своем «естественном» виде является неразрывным. Граница разделяет две зоны социального пространства-времени, зоны, являющиеся обычными, имеющими временное измерение, четкими, центральными, мирскими, – а вот сами пространственные и временные маркеры, которые на деле служат границами, являются необычными, вневременными, двусмысленными, окраинными, священными. Так непосредственно само пространство юрты (в плане выражения) является однородным, однако в процессе жизнедеятельности (в плане содержания) существует ряд искусственных границ.

Находясь в конкретном месте, человек осознает свой социальный статус. Так у каждого члена семьи существует определенная область, где возможно его обыденное существование. Переход в «инаковое» пространство сопряжен рядом ритуальных действий, поскольку необходимо сохранить в каждом конкретном локусе его порядок. В основе своей это относится к женщинам семьи, детям и родственникам. Глава семьи, как занимающий высшее положение в данной социальной линейке, осуществляет переход из одного места в другое без препятствий. Для него это пространство целостно и искусственные границы в его восприятии стираются. Следовательно, система инициаций – перехода из одной возрастной, статуарной границы человека в другую меняет его восприятие о пространстве.

Литература:

Байбурин А.К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. – М., 1983.

Бутанаев В.Я. Народный календарь хакасов // Рериховские чтения 1984: Материалы конф. – Новосибирск, 1985. – С. 321–326.

Вайнштейн С.И. Мир кочевников центра Азии. – М., 1991.

Вайнштейн С.И. Проблемы истории жилища степных кочевников Евразии // Советская этнография. – 1978. – № 4. – С. 42–62.

Козьмин В.А. Чум в культуре народов Западной Сибири и вопросы его происхождения // Этнографическое обозрение. – 2002. – № 1. – С. 79–93.

Лич Э. Культура и коммуникация: Логика взаимосвязи символов. – М., 2001.

Попов А.А. Жилище // Археолого-этнографический атлас Сибири. – М., 1961. – С. 131–189.

Потапов Л.П. Очерки по истории алтайцев. – Новосибирск, 1948.

Сагалаев А.М. Урало-алтайская мифология: Символ и архетип. – Новосибирск, 1991.

Львова Э.Л., Октябрьская И.В., Сагалаев А.М., Усманова М.С. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир. – Новосибирск, 1988.

Френденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. – М., 1997.

Baldick J. Animal and shaman. Ancient religions of Central Asia. – New York Press, 2006.